Творения, том 1, книга 1

Друг глубоко обрадовался этой перемене в жизни своего сотоварища, и намерение их совместно подвизаться на поприще иноческой жизни готово было осуществиться. Но неожиданно встретилось важное препятствие, и именно – со стороны благочестивой Анфусы. Воспитав своего сына и поставив его на житейскую дорогу, она достигла цели своих многолетних забот и как мать, конечно, радовалась его успехам. Правда, она не могла не беспокоиться при виде того, как ее юноша-сын отдавался житейской буре, и потому она, по ее собственным словам, ежедневно подвергалась за него тысяче опасений, но утешалась тем, что пройдет пыл молодости и ее возлюбленный сын, достигнув возраста мужа совершенного, вместе с тем придет в меру возраста Христова и сделается в общественной жизни достойным и своего положения, и христианского звания. Какою же скорбью поражено было ее нежное материнское сердце, когда она узнала, что ее возлюбленный Иоанн порешил вступить в иноческую жизнь! Все ее надежды разлетались в прах, и она не могла этого вынести. Призвав на помощь всю силу убедительности своей материнской любви, она со слезами стала умолять сына, не повергать ее во второе вдовство и сиротство, и эти слезы не могли не поколебать его решения. Он отказался от своей мысли и остался в доме матери, хотя теперь уже был совершенно чужд всяких мирских увлечений и всецело предавался подвигам благочестия, изучая Священное Писание, которое навсегда сделалось главным источником, питавшим его жаждущую душу. Вместе с Василием он посещал особую подвижническую школу, где Св. Писание преподавалось известнейшими в то время учителями – пресвитерами Флавианом и Диодором, и эти благочестивые учителя, и особенно Диодор, окончательно укрепили его в мысли посвятить себя подвигам учительства и благочестия.

Вероятно, через эту школу, а может быть, еще и раньше Иоанн сблизился с благочестивым епископом Мелетием, который, обратив внимание на даровитого и благочестивого юношу, привязал его к себе и совершил над ним св. Таинство Крещения. В это время Иоанну было около 22 лет (369 г.). Причина, почему так долго откладывалось его крещение, объясняется отчасти обычаем того времени – откладывать крещение до зрелого возраста, когда пройдут все увлечения молодости, а также, вероятно, и обстоятельствами времени. Антиохийскую церковь в это время обуревали печальные смуты, которые производились арианами. Захватив власть в свои руки, они дерзко и сильно теснили православных, сея при этом раздоры и между ними самими, так что благочестивый епископ их Мелетий несколько раз подвергался изгнанию.

В таком положении дело находилось в первые годы детства Иоанна и с промежутками продолжалось в течение более двадцати лет. Поэтому вполне естественно, что глубокопреданная православной церкви Анфуса и с этой стороны имела достаточно оснований откладывать крещение своего сына, чтобы не сделаться сообщницей пагубной ереси. Теперь смута несколько улеглась, епископ Мелетий мог возвратиться в Антиохию и вновь занял свой престол, и христиане Антиохии могли со спокойной совестью и безопасно принимать крещение.

Крещение оказало на Иоанна глубокое действие. Если уже и прежде он порешил посвятить себя духовной жизни, то теперь, приняв баню возрождения, он всей душой прилепился к подвигам благочестия, и архипастырь Мелетий, заметив его благочестивые наклонности, возвел его в должность чтеца, которая дала ему возможность вполне удовлетворить свою любовь к чтению Св. Писания. Чтобы всецело сосредоточиться на этом упражнении, Иоанн даже наложил на себя обет воздержания в слове и – недавний адвокат и оратор – сделался почти молчальником: удерживался от всякого празднословия и шуток и этим накоплял в себе духовные силы, которые понадобились ему впоследствии.