Творения, том 1, книга 2

5. Но что я говорю о божественных Писаниях, когда эта нелепость так очевидна и беззаконие так велико, что даже язычники, уклонившиеся от истины, никогда не дерзали сказать что-нибудь подобное? И из них никто не осмелился определить Божественное существо и выразить его одним названием. И что я говорю о Божественном существе, когда они, рассуждая о природе бестелесных существ, даже ее не определили надлежащим образом, но предлагали некоторое темное изображение и описание ее, а не определение? А как еще умничают еретики? Таким образом, говорят они, ты не знаешь того, что почитаешь? На это совсем не следовало бы даже отвечать после того, как из Писаний доказано, что невозможно знать Бога в Его существе; но так как я говорю не по вражде, а для их исправления, то теперь докажу, что не знают Бога не те, которые не знают Его существа, а те, которые усиливаются познать это существо. Скажи мне: если бы два человека спорили между собой о знании величины неба, и один из них говорил бы, что человеческим глазом невозможно обнять его, а другой утверждал бы, что все небо можно измерить пядью руки, то кому из них мы приписали бы знание величины неба, тому ли, кто утверждает, будто знает, сколько в нем пядей, или тому, кто признает свое незнание? Если же тот, кто отступает перед величиной неба, оказывается более знающим эту величину, то, как мы не будем относиться с таким же благоговением к Богу? Не крайнее ли это безумие? От нас требуется только знать, что Бог существует, а не исследовать Его существа, о чем послушай, как говорит Павел: "надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть" (Евр. 11:6). Также и пророк, осуждая некоторых в нечестии, осуждает не за незнание того, "что" такое Бог, но за непризнание того, что Бог "существует", говорит он, безумен в сердце своем: "нет Бога" (Псал. 13:1). Итак, если этот безумец оказывается нечестивым не потому, что не знает существа Божьего, а потому, что не признает бытия Божьего, то для благочестия довольно признавать, что Бог "существует". Но у них придумано и некоторое другое возражение. Какое же? Сказано, говорят они, что "Бог есть дух" (Иоан. 4:24). Но разве этим, скажи мне, определяется существо Его? Кто может допустить это, если он хотя сколько-нибудь приближался к дверям божественных Писаний? На таком основании можно было бы сказать, что Бог есть огонь; как написано, что Бог есть дух, так же написано, что "Бог наш есть огонь поедающий" (Евр. 12:29); а в другом месте, - что Он есть "источник воды живой" (Иер. 2:13); и не только можно было бы сказать, что Бог есть дух, источник и огонь, но и душа, и ветер, и ум человеческий, и многое другое, гораздо более неуместное; не нужно перечислять все и подражать их безумию. Название "дух" означает многое; например - нашу душу, как говорит Павел: "предать сатане в измождение плоти, чтобы дух был спасен" (1 Кор. 5:5); и ветер, как говорит пророк: "восточным ветром сокрушил" их (Псал. 47:8). Тем же именем называется и духовное дарование: "самый дух", говорит апостол: "свидетельствует духу нашему" (Римл. 8:16); и еще: "стану молиться духом, стану молиться и умом" (1 Кор. 14:15). Так же называется и гнев, как говорит Исаия: "не ты ли помышлял духом жестоким убить их" (Иса. 27:8 – слав.)? Духом называется и помощь Божья: "Дыхание жизни нашей, помазанник Господень" (Плач. Иер. 4:20). Всем этим, по их мнению, был бы у нас Бог, и слагался бы из всего этого. Но чтобы нам не пустословить, выставляя на вид не нуждающееся в опровержении, окончим теперь речь против них и всецело обратимся к молитве; и чем более они оказывают нечестия, тем более мы будем просить и молиться о них, чтобы они когда-нибудь оставили свое безумие. "ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины" (1 Тим. 2:3-4).