Творения, том 10, книга 2

2. Но скажут: "Это, по-видимому, противоречит сказанному прежде". Нимало; напротив, очень даже согласно, потому что сказанное теперь делает удобоприемлемым то, что было сказано раньше, и настоящая похвала делает более действительной пользу прежних обличений, уничтожая их горечь. Вот почему он весьма кстати и щедро и расточает эти слова. Не сказал: "я исполнен радости", но – "изобилую"; и не только "изобилую", но – "преизизобилую", чем опять обнаруживает горячность любви, по которой хотя и столько любим ими, что может радоваться и веселиться, все же, однако не почитает еще себя любимым в той степени, в какой бы следовало его любить, и не думает, что все от них получил. Так ненасытима была любовь его к ним! И малая взаимная любовь от тех, кого любим, доставляет великую радость, по причине нашей сильной к ним любви. Таким образом, и это послужило новым доказательством его любви. Говоря об утешении, он сказал: "исполнен", т. е. "получил, что надлежало"; а говоря о радости, сказал: "преизизобилую", т. е.: "Я много боялся за вас, но вы довольно удовлетворили и утешили меня, и не только отняли у меня предлог к скорби, но еще доставили мне обильную радость". Показывая затем, как велика эта радость, не только выражает это словами: "преизизобилую радостью", но и тем, что присовокупляет: "при всей скорби нашей" (о всякой печали нашей). "Так велико было доставленное вами удовольствие нам, что оно не затмилось и великою печалью, а напротив, избытком своей великости преодолело все постигшие нас скорби, и не дозволило нам даже почувствовать их". "Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя" (Ибо пришедшим нам в Македонию, ни единаго име покоя плоть наша) (ст. 5). Упомянув выше о печали, сказывает, какая то была печаль, и представляет ее в большем виде, желая показать, как велики доставленные ими утешение и радость, если они рассеяли и такую скорбь. "Мы были стеснены отовсюду" (Но во всем скорбяще). Как это во всем? "отвне – нападения" (Вне уду брани) – от неверных, "внутри – страхи" (внутрь уду боязни) – за немощных в вере, чтобы не увлеклись в заблуждения, что случалось не у одних коринфян, но и у других. "Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита" (Но утешаяй смиренныя, утеши нас пришествием Титовым) (ст. 6). Так как он много сказал в похвалу (коринфян), то чтобы не показаться льстецом, приводит в свидетели брата Тита, который пришел от них к Павлу после первого его послания, извещая об их исправлении. А ты заметь, как высоко ценит он везде прибытие Тита. Так и раньше говорит о нем: "Придя в Троаду для благовествования о Христе … я не имел покоя духу моему, потому что не нашел [там] брата моего Тита" (пришед же в Троаду, во благовестие, не имех покоя духу моему, не обретшу ми Тита брата моего) (2: 12, 13); и здесь опять говорит: "пришествием Титовым мы утешились". Этим он желает внушить им доверие и любовь к Титу. И смотри, как достигает того и другого. Словами "не имел покоя духу моему" он показывает высоту его добродетели; а сказав: "в скорби нашей пришествие его достаточно было к утешению, и не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас" (не токмо же пришествием его, но и утешением, имже утешися о вас), – снискивает Титу благорасположение коринфян, потому что ничто так не возбуждает и не утверждает дружбы, как добрый и благоприятный о ком-нибудь отзыв. А о Тите свидетельствует (апостол), что, возвратившись, он привел нас в восхищение от удовольствия, когда рассказал о вас так много (приятного). Потому-то пришествие его и обрадовало нас. Не только пришествием его мы были обрадованы, но и "утешением", которые он получал от вас. Чем же он утешился? "Вашею добродетелью, вашим исправлением". Поэтому и присовокупляет: "пересказывая нам о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности по мне" (поведая нам ваше желание, ваше рыдание, вашу ревность по мне) (ст. 7). Вот что утешало и радовало (Тита)! Видишь, как и его представляет весьма расположенным (к коринфянам), так как он добрую их славу почитает для себя утешением и, пришедши, хвалится ею пред Павлом, как собственным благом. И смотри, с каким жаром выражает это (апостол): "ваше желание, ваше рыдание, вашу ревность". Действительно, им должно было и плакать и скорбеть о том, что блаженный Павел так прогневался на них, и так долго не был у них. Поэтому и сказал не просто – "слезы", но – "рыдание", и не просто – "желание", но – "сильное желание" (), и не – "гнев", но – "ревность", и ревность за апостола, как против блудника, так и против осуждавших (Павла). "Получивши мое послание, – говорит, – вы воспламенились и воспылали ревностью". Он избыточествует радостью, исполнился утешения, потому что сильно тронул их. Мне кажется, однако, что это сказано не только для утешения за прежнее, но и для большего возбуждения исполнивших требуемое. Хотя некоторые, как я думаю, и подлежали прежним обличениям и не заслуживали такой похвалы, однако он не отделяет их, напротив, и хвалит, и укоряет всех вместе, предоставляя совести слушателей избрать каждому свое. А таким образом и укоризны не делались невыносимыми, и похвалы возбуждали к большей ревности.