Творения, том 12, книга 3

Благослови, отче! Блаженный апостол Павел, сосуд избрания, имевший в себе Христа глаголавшаго, в послании к Римлянам сказал: "Ночь прошла, а день" спасения "приблизился: итак отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света. Как днем, будем вести себя благочинно". (13:12,13). Поэтому и мы, братие, приложим старание, вознесем усердные молитвы к Господу, прольем горячие слезы, непрестанно будем осуждать сделанное нами (разумеется худое), представим, как врачу, наши раны, покажем душевные язвы, будем искать у него врачества, обуздаем и искореним страсти, помрачающие разум, чтобы не обуреваться стремлением к богатству, не злопамятствовать на ближнего и не питать враждебного расположения к другим людям. Ничего так Бог не гнушается и не отвращается, как человека злопамятного, носящего постоянно в душе своей вражду к ближнему. Такова гибельность этого греха, что он удаляет и человеколюбие Божие. И чтобы вы поняли это, хочу напомнить вам находящуюся в Евангелии притчу о рабе, получившем от домовладыки прощение десяти тысяч талантов, когда он, припавши к ногам, неотступно просил (Мф 18:26). "Государь, умилосердившись над рабом тем, оставил ему[1] и долг простил ему"[2] (ст. 27). Видишь милосердие Владыки? Припадая, он просил об отсрочке ему долга. "Потерпи, говорит, и всё отдам тебе". Но благостный Владыка, попечительный и человеколюбивый, тронутый просьбами, сделал для раба не только то, чего он просил, но и то, о чем он не думал. Таков обычный Его образ действий - всегда побеждать и предупреждать наши просьбы. Тогда как тот просил об отсрочке и обещался уплатить весь долг, побеждающий благостию наши грехи, умилосердившись, "отпустил его и долг простил ему". Видишь ли, чего просил раб и сколько дал ему Владыка? Обрати внимание и на большую жестокость того. После оказанного ему такого человеколюбия и несказанного благодеяния, ему следовало сделаться более сострадательным в отношении к другим; а между тем он обнаружил противоположное этому. "Выйдя", сказано, тот, которому прощено было десять тысяч талантов... Слушайте, прошу, внимательно, так как то, что случилось с ним, может повториться с нами и расположить к тому, чтобы удалить из души это гибельное настроение. Итак он, "выйдя, нашел одного из товарищей своих (ενα των συνδούλων, буквально - "одного из сорабов"), который должен был ему сто динариев"(ст. 28). Смотри, какая разница. Здесь должник - сораб и (должен он) сто динариев[3]. Там - и Владыка, и десять тысяч талантов[4]; и однако, слыша просьбы и мольбы, простил. А тот, "схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен". И что? "Тогда товарищ его пал к ногам его (ο σύνδουλος αυτου="сораб его"), умолял его и говорил". Смотри, как евангелист повторяет то же слово: "сораб его" не без намерения, а для того, чтобы мы видели из этого, что между ними не было различия, и при том употребил ту же просьбу, как и тот в отношении к Владыке, говоря: "Потерпи на мне, и всё отдам тебе. Но тот", сказано, отшед "посадил его в темницу, пока не отдаст долга" (ст. 30). Какое великое жестокосердие! Имея в свежей памяти такое благодеяние, он не возвысился до мысли о сострадании, но сначала "душил", а потом и "посадил его в темницу".