Творения, том 6, книга 1

И суд Мой поставлю во свет для народов. Поистине их просветило знание судов и понимание законов Его. Видишь ли пользу суда? Мрак удален, страх отогнан, страсти изъяты. Подобно тому, как появление судьи обращает в бегство воров, грабителей трупов и разбойников и всякого рода злодеев, так точно, когда рассудок получает свою силу, и садится на пре- стол суда, он удаляет все вредное, а усвояет и делает приятным все полезное. Не видел ли ты в городе, каким страхом охватываются, когда садится на суде судья, не только виновные, но также и невинные? Таким же образом, когда ум бывает здрав, и подобно судье садится на трон суда, страх и трепет превращают в бегство то, что было прежде сделано незаконного: не только обличаются неправые мысли, но и невинные движения ума боятся и охватываются страхом. Подобно этому, когда судит Бог, то даже звезды не объявляются пред Ним чистыми, и не оправдывается сам Павел: хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь (1Кор.4:4). Таким образом, когда ум произносит себе суд и надлежащими обличениями исследует изъяны, то ничто не пригодно для оправдания его, по сказанному: кто может сказать: я очистил мое сердце, я чист от греха моего (Притч.20:9)? Кроме того, написано: нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы (Екклез.7:21); а также: о чем говорите в сердцах своих, о том сокрушайтесь на ложах ваших (Пс.4:5); и сам Павел говорит: да испытывает же себя человек (1Кор. 11:28), и опять: если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (1Кор.11:31). Не без причины Он повелевает нам рассуждать о себе самих. Ты не осмеливаешься и не желаешь возмущать свою совесть, исследуя свою жизнь, для того, чтобы не иметь побуждения изгнать найденные весьма многочисленные грехи. Мы знаем, что многие одержимы этим пороком. Из того, что случалось со мною, я считаю за исследованное и достоверное то, что происходит с остальными. Я сам, хотя часто желал спокойно взвесить всю свою жизнь и тщательно исследовать, но никогда не решался, чтобы не угнетать своего ума чрезмерною скорбью и печалью. Если бы мы пожелали тщательно и внимательно испытать все наши грехи и привести их себе на память, то, конечно, тогда наши старания были бы истинными и чистыми. Если же мы тщательно беспокоим ум, и предаемся бездействию, в таком случае какая нам от этого будет польза? Да и что, скажут, за приятность исследовать свою жизнь только затем, чтобы подвергаться величайшей скорби? Здесь мы терзаемся духом, а там будем подвержены наказанию. Но я утверждаю, что такая печаль весьма полезна: если тебе досадно исследовать себя, то ты потом ревностно будешь остерегаться думать о грехах. И не в этом только будет польза для тебя, но ты будешь иметь клятву Бога относительно того, что Он к тебе будет снисходителен по написанному: припомни Мне; станем судиться; говори ты, чтоб оправдаться (Ис.43:26). Если только сказание своих беззаконий оправдывает, то тем более, – когда у тебя будет такое великое исповедание их. Для грешника нет большей пользы, как всегда иметь в уме и пред глазами свои грехи и как можно чаще сокрушаться и испытывать себя. Ничто скорее этого не умилостивляет гнев Божий: ни посты, ни лежание на земле, ни бдение, ни иное прочее в этом роде. Я покажу тебе это из священного Писания: беззаконие мое я познал и греха моего я не скрыл, сказал: "исповедуюсь Господу в беззаконии моем", и Ты простил нечестие сердца моего (Пс.31:5). Говорит: сказал. Не видишь ли, какая сила заключается в этих словах: говори ты, чтоб оправдаться (Ис.43:26)? Потом: беззаконие мое я познал и греха моего я не скрыл (Пс.31:5). Ужели Бог не знает, если ты не пожелаешь объявить об этом? Разве Он не имеет в Себе всеведущего знания, благодаря которому все, что совершается, является как бы написанным в Его уме. Но говорят: по крайней мере мы не подвергаемся мирскому позору, и никто нас не осмеивает и не презирает. С такими соображениями ты не можешь избежать и здесь насмешек и достичь будущих благ. Если ты скажешь: каким образом это может быть? то я тебе отвечу: пользуясь таким утешением, мы будем совершать здесь все большие преступления, а там будем преданы вечным наказаниям и мучениям.