Творения, том 9, книга 2

2. Итак, если ты умер в крещении, оставайся мертвым, потому что всякий умерший не может уже грешить; а если ты грешишь, то уничижаешь дар Божий. Таким образом, потребовав от нас столь высокого любомудрия, (апостол) немедленно указывает и на награду, говоря: “Если же мы умерли со Христом” (ст. 8). Хотя быть в общении с Владыкою прежде всякой иной награды само по себе есть уже величайший венец, но, кроме его, говорит (апостол), я предлагаю тебе другую награду. Какую же? Вечную жизнь. “Веруем, - говорит он, - что и жить будем с Ним” (ст. 8). Откуда же это видно? “Зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает” (ст. 9). Обрати опять внимание на искусство (апостола), как он раскрывает свою мысль от противоположного. Так как крест и смерть естественно приводили некоторых в страх, то он доказывает, что они именно и должны укреплять в надежде. Если Христос умер однажды, говорит (Павел), то не подумай, что Он смертен; напротив, вследствие этого самого Он пребывает бессмертным, так как смерть Его была смертию смерти, и так как Он умер, то и не умирает. Это и есть - “умер …для греха” (ст. 10). Что значит: “для греха”? То есть, Сам по Себе Он не был повинен смерти, а умер за наш грех. Для того Он и умер, чтобы истребить грех, подрезать ему жилы и отнять у него всю силу. Замечаешь ли ты, как (апостол) устрашил? Если Христос не умирает в другой раз, то нет и второго крещения, а если нет второго крещения, то ты не должен иметь склонности ко греху. Все это (апостол) говорит, восставая против думавших: “Не делать ли нам зло, чтобы вышло добро”? (Рим.1:3), или: “Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать”? (Рим.6:1). Желая с корнем уничтожить такое мнение, он и высказывает это. “А что живет, - продолжает, - то живет для Бога” (ст. 10), т. е., непрерывно, так что смерть не имеет уже над ним власти. Если Христос умер первою смертью, не будучи повинен смерти, а за грех других, тем более не умрет Он ныне, истребивши грех. Тоже самое выразил (Павел) и в послании к Евреям, говоря: “Однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею. И как человекам положено однажды умереть…, так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не [для очищения] греха, а для ожидающих Его во спасение” (Евр. 9:26-28). Апостол показывает и силу жизни по Богу и могущество греха, - силу жизни по Богу тем, что Христос уже не умрет, а могущество греха тем, что он побудил умереть Безгрешного; следовательно, как же он не погубит тех, которые действительно виновны? Потом, так как (апостол) беседовал о жизни Христовой, то, чтобы кто-либо не сказал: "какое эти слова имеют отношение к нам"? - он присовокупил далее: “Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога” (ст. 11). Хорошо сказал – “почитайте” (помышляйте), потому что пока невозможно представить видимым образом то, о чем он говорит. О чем же мы должны помышлять, спросишь? “Себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем”, т. е., живущий для Бога, достигнет всякой добродетели, имея своим споборником самого Иисуса; это и значит – “во Христе”. Если он воскресил нас мертвых, то тем более может поддержать нас, когда мы живем. “Итак да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему” (ст. 12). Не сказал (апостол): да не живет, или: да не действует плоть, но: “да не царствует грех”, потому что Христос пришел не упразднить природу, но исправить волю. Затем, показывая, что мы удерживаемся во власти порока не силою или по необходимости, но добровольно, (апостол) не сказал: да не господствует, что указывало бы на принуждение, но: “да не царствует”. Неуместно было бы руководимым в царствие небесное иметь царем грех и призываемым царствовать со Христом желать сделаться пленниками греха, как нелепо было бы и то, если бы кто-нибудь, снявши с головы диадему, захотел быть рабом безумной женщины, убогой и одетой в рубище. Потом, так как тяжело победить грех, то смотри, как (апостол) и легкость показал, и в труде утешил, сказав: “в смертном вашем теле”. Этим он дает понять, что подвиги временны и скоро прекращаются, а вместе напоминает нам о прежних злых делах и о корне смерти, так как сначала тело сделалось смертным чрез грех. Но можно не грешить, имея и смертное тело. Заметил ли ты все богатство Христовой благодати? Адам, еще не имея смертного тела, пал, а ты можешь быть увенчанным, получив в удел тело, подверженное смерти. А каким образом, спросишь, царствует грех? Не собственною силою, но по твоей беспечности. Потому, сказав: “да не царствует”, объясняет самый образ этого царствования, присовокупив следующие слова: “чтобы вам повиноваться ему в похотях его”. Уступить телу все, даже и власть, не составляет чести, но есть крайнее рабство и верх бесчестия. Когда оно делает, что желает, тогда бывает лишено всякой свободы, а когда встречает препятствия, тогда оно преимущественно сохраняет свое достоинство. “Не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но … в орудия праведности” (ст. 13).