Творения, том 9, книга 2

8. И если угодно, то посмотрим на людей, которые захватывают себе чужое и всякими средствами наживают деньги. Не станем говорить о страхах, опасностях, трепете, мучении, заботе и о всем подобном, а предположим, что этот человек обогащается беспечально и совершенно уверен в сбережении того, что у него есть. Допустим все это, хотя оно и невозможно. Но какое удовольствие приобретет себе этот человек? То, что он много собрал? Но это именно и не позволяет ему радоваться; пока человек желает другого и большего, до тех пор продолжаются и его мучения. Всякая страсть тогда доставляет удовольствие, когда останавливается. Испытывая жажду, мы тогда приходим в себя, когда выпиваем столько, сколько желаем, а пока чувствуем жажду, то хотя бы исчерпали все источники, мучение наше бывает больше, и хотя бы выпили тысячи рек, наше наказание бывает тяжелее. Так и ты, хотя бы и приобрел все в мире, но если еще ощущаешь в себе страсть, то тем больше будешь мучиться, чем больше станешь исполнять свое желание. Итак, пойми, что некоторое для тебя удовольствие заключается не в том, чтобы собирать много, но в том, чтобы не желать обогащения, а если станешь желать обогащения, то никогда не перестанешь мучиться. Ведь желание это бесконечно и насколько больший путь ты прошел, настолько больше ты удаляешься от конца. Неужели это не странность, не помешательство, не крайнее безумие? Итак, удержимся от первого шага к пороку, или, лучше сказать, и совсем не будем касаться порочного вожделения, а если прикоснемся, то убежим в самом же начале, как и увещевает нас Приточник, говоря о жене блуднице: “Держи дальше от нее путь твой и не подходи близко к дверям дома ее” (Притч. 5:8). То же самое и я говорю тебе относительно любостяжания. Если бы ты и мало погряз в море этого безумия, с трудом можешь выйти из него; и как в водовороте, сколько бы ты ни старался, не преодолеешь легко (стремления воды), так - и еще гораздо хуже - впавши в бездну этой страсти, погубишь себя со всем своим имуществом. Потому, умоляю, станем остерегаться в начале и избегать зла малого, потому что из малого рождается большее. Кто во всяком грехе привык говорить: "это еще ничего", тот мало-помалу все погубит. Такая именно привычка говорит: "это еще не беда" - ввела зло, открыла двери разбойнику и ниспровергла стены городов. Так и в теле усиливаются самые опасные болезни, когда не обращено бывает внимания на незначительные. Если бы Исав не продал первородства, то не сделался бы недостойным благословения; а если бы не сделал себя недостойным благословения; то не дошел бы до того, чтобы желать братоубийства. И Каин, если бы не возлюбил первенства, а уступил его Богу, то не занял бы второго места; потом, занимая второе место, он, если бы послушался увещания, то не совершил бы убийства; и опять, совершив убийство, если бы он обратился к покаянию, а когда призывал его Бог, если бы не дал столь бесстыдного ответа, то не потерпел бы последующих несчастий.

Если же жившие до закона от такого нерадения мало-помалу погрязли в самой глубине зла, то помысли, что потерпим мы, призванные к большим подвигам, если со всею тщательностью не будем обращать на себя внимания и не угасим искры зла, прежде нежели воспламенится целый костер. Например, ты часто нарушаешь клятву? Не только удерживайся от этого, но перестань и клясться, тогда первое сделается уже нетрудным, потому что гораздо труднее клянущемуся не нарушать клятвы, чем вовсе не клясться. Ты привык делать обиды, порицать и бить? Предпиши себе самому закон - не сердиться и вовсе не кричать; тогда вместе с корнем исторгнется и плод. Ты похотлив и сластолюбив? Положи себе за правило не смотреть на женщин, не ходить в театр, не любопытствовать на торжище относительно чужой красоты. Гораздо легче сначала не смотреть на красивую женщину, чем, увидев ее и почувствовав вожделение, усмирить вызванную ею бурю. Ведь подвиги в начале более легки, а лучше сказать, нам и не потребуется бороться, если мы не отворим дверей врагу и не примем семени порока. Потому и Христос определил наказание всякому, кто смотрит на женщину бесстыдно, - чтобы избавить нас от большего труда; повелевает изгонять противника из дома прежде, чем он усилился, - тогда, когда легко можно его выгнать. Какая же необходимость принимать на себя лишние труды и бороться с противниками, когда возможно и без боя доставить себе победный трофей и прежде борьбы восхитить себе награду? Не смотреть на красивых женщин не такой большой труд, как, смотря на них, усмирять себя; лучше же сказать, первое вовсе и не может быть трудом, но, после того как посмотришь, бывает большая неприятность и беда.