Творения. Том первый. СЛОВА.

22. Итак, последуем Слову, взыщем небесного покоя, отвергнем обилие земное; воспользуемся только тем, что есть в нем доброго; искупим души свои милостынями (Дан. 4:24), дадим от имений своих бедным, дабы стяжать богатство небесное. Дай часть и душе, не все одной плоти; дай часть и Богу, не все одному миру. Отними хоть что-нибудь у чрева и посвяти духу. Исхити что-нибудь из огня и положи вдали от пожирающего пламени. Исторгни что-нибудь у жестокого мучителя и вверь Господу. Даждь часть седмим, то есть сей жизни, и осмим (Еккл. 11:2), то есть той жизни, в которую мы прейдем из здешней. Дай немногое Тому, от Кого получил несравненно более. Отдай и все Даровавшему тебе все. Ты никогда не будешь щедрее Бога, хотя бы и пожертвовал всем, что имеешь, хотя бы отдал вместе с имуществом и самого себя; ибо и то самое, чтобы отдать себя Богу, человек получает от Него же. Сколько ты ни уплатишь Ему, все еще больше того будет оставаться на тебе, и ничего не дашь ты своего, поелику все от Бога. И как нельзя опередить своей тени, которая постольку подвигается вперед, поскольку мы идем вперед, и всегда в равном расстоянии нам предшествует; как нельзя телу вырасти выше головы, всегда над ним возвышающейся, – так и нам невозможно превзойти дарами своими Бога. Ибо мы ничего не даем такого, что не принадлежало бы Ему или что было бы вне круга Его щедрости. 23. Помысли, откуда в тебе бытие, дыхание и самое разумение? Откуда то величайшее преимущество, что ты знаешь Бога и надеешься Царствия Небесного, достоинства равноангельского, созерцания славы, которое теперь в зерцалах только и гаданиях (1 Кор. 13:12), а тогда будет совершеннейшим и чистейшим, – надеешься соделаться сыном Божиим (Мф. 5:9), сонаследником Христу (Рим. 8:17) и, скажу смелое слово, даже самим богом (Ин. 10:34–35)? Откуда имеешь ты все сие и от кого? Или, – если обратиться к менее важным и видимым дарам, – кто дал тебе зреть красоту неба, течение солнца, круг луны, множество звезд и во всем этом, как в звуках лиры, всегда одинаковую стройность и порядок; преемственность частей года, изменение времен, круговращение лет, соразмерность дня и ночи, произведения земли, разлияние воздуха, широту волнующегося и потом спокойно стоящего моря, глубину рек, стремления ветров? Кто даровал тебе дожди, земледелие, пищу, художества, жилища, законы, гражданское устройство, безмятежную жизнь и тесные связи с родными? Откуда то, что некоторые животные сделались ручными и покорными тебе, а другие отданы тебе в пищу? Кто поставил тебя господином и царем над всеми тварями на земле? Кто, – скажу кратко, не исчисляя всего подробно, – даровал тебе все то, чем превосходит их человек? Не Тот ли, Кто больше всего и вместо всего ныне требует от тебя человеколюбия? Не стыдно ли нам будет, если, столь много благ получивши от Бога и столь много надеясь получить, не принесем Ему и сего одного дара – человеколюбия? Он отличил нас от зверей и только одних нас на земле почтил даром разума, а мы неужели сами будем превращать себя в зверей? Неужели роскошь до того развратила нас, до того лишила ума или... (но я уже не знаю, как это и выразить), что мы, имея лишний кусок и еще что-нибудь, столь же неважное, да и то, может быть, наживши неправдой, поэтому будем думать, что мы и по самой природе лучше сих несчастных? Неужели возмечтаем, что мы слишком высоки в сравнении с ними, что мы выше людей, как древние гиганты, которые, по сказанию баснословия, составляли особый род, отличный от прочих смертных, или как Неврод и сыны Енаковы (Чис. 13:34), угнетавшие некогда Израиля, или как те исполины, которых злодеяниями низведен потоп для очищения земли? Ежели Бог и Владыка не стыдится называться отцом нашим, то мы ли отречемся от сродства с подобными нам?