Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ

Обращаясь к письменным памятникам, мы можем указать немного лиц, державшихся оригеновского употребления слова ὑπόστασις. В значении лица это слово употреблял, между прочим, [св.] Дионисий Александрийский, как можно судить, например, по следующим его словам: «Две Ипостаси нераздельные (Отец и Сын) и единоипостасный Дух Отца, Который был в Сыне». В таком же смысле понимал слово ὑπόστασις [св.] Александр Александрийский в послании к [св.] Александру Константинопольскому, при объяснении Ин. 1:1 говоря: «Евангелист обозначил своеобразную Ипостась Сына, когда сказал: в начале было Слово, и Слово было у Бога (Ин. 1:1). С течением времени, особенно после Второго Вселенского Собора, слово ὑπόστασις в значении лица, в отличие от οὐσία в значении существа, вошло в общее употребление, сделавшись сначала характеристической особенностью терминологии богословов, оставивших арианство во имя Никейского исповедания.[2074] Особенно много, как известно, потрудился в деле введения во всеобщее употребление слова ὑπόστασις, в противоположность слову οὐσία, для обозначения троичного самостоятельного бытия в едином существе Божества св. Василий Великий.[2075]

Что касается св. Афанасия, то он употреблял слово ὑπόστασις не в одном и том же значении, а в разных, смотря по требованию обстоятельств. Как защитник Никейского символа, он и сам обыкновенно употреблял, и другим советовал употреблять слово ὑπόστασις в никейском значении.[2076] Но по временам, когда было нужно, он употреблял слово ὑπόστασις и для обозначения лица. Например, в сочинении «Об определении [Никейского Собора]» он вполне примыкал к никейскому словоупотреблению: в главах 7 и 27 он отрицал положение, что Сын ἐξ ἑτέρας τινὸς ὑποστάσεως καὶ οὐσίας [из иной какой-либо ипостаси или сущности], а не из Отчей, а в главе 26, вместе со [св.] Дионисием Римским, отказывался делить Божеское «единоначалие на какие-то три силы, на три Божества и отдельные ипостаси – ὑποστάσεις, вместо того чтобы исповедовать Сына τῆς τοῦ Πατρὸς οὐσίας ἀδιαίρετον [нераздельным от Отчей сущности]». В сочинении к «Африканским епископам» (около 370 года) он прямо заявлял, что ὑπόστασις и οὐσία одно и то же: «Ипостась есть сущность и означает не что иное, как самое существо. Ипостась и сущность есть бытие». В обоих указанных сочинениях, равно как и в «Словах против ариан», где также слово ὑπόστασις встречается со значением, одинаковым со словом οὐσία,[2077] св. Афанасий защищал авторитет Никейского Собора, поэтому и считал необходимым держаться его терминологии. В другом значении, более близком к позднейшему употреблению, слово ὑπόστασις встречается у св. Афанасия, например, в его «Изложении веры» в словах: «Три Ипостаси не должны быть представляемы разделенными между Собою, как мы представляем людей, чтобы и нам, подобно язычникам, не ввести многобожия»;[2078] равно как в четвертом Слове против ариан (гл. 25) в выражении: «безумствует Савеллий, говоря, что Отец есть Сын и, наоборот, Сын есть Отец, едино по Ипостаси и два по имени». В обоих этих местах, равно и в сходных с ними,[2079] слово ὑπόστασις у св. Афанасия употреблено в значении только самостоятельного существа. Наконец, несомненно, слово ὑπόστασις св. Афанасий употреблял и в смысле лица, в противоположность существу – οὐσία, то есть в том смысле, какой удержался за этим словом позднее. Таковы места – в сочинении «На слова: все Мне предано...»: «Досточтимые сии живые существа троекратным возношением славословия, взывая Свят, Свят, Свят, показывают три совершенные Ипостаси, а единым произношением слова Господь выражают единую сущность»; в «Слове о Воплощении против ариан» (гл. 10) и в толковании на Ис. 14:3: «Отец, Сын и Святой Дух – Господь Саваоф – едино Божество и един Бог в трех Ипостасях».

* * *