Творения. Том второй: СТИХОТВОРЕНИЯ. ПИСЬМА. ЗАВЕЩАНИЕ.

Любезные здесь под землей родными руками сына скрыты благочестивые родители Григория, который и старости тягостям вернул нашим легкость, и теперь приносит жертвы. 5. Вздохни от трудов ухода за стариками, наилучший из детей, Григорий, в благочестии сравнимый с мучениками – твоими родителями. В награду тебе Великий Отец милостив будет, сотворит тебе духовных благочестивых детей.

103. Амфилохию [244]

И Амфилохиево любезное для нас тело перешло в величественную гробницу, а душа удалилась, отлетев в блаженные обители. Что нужно для ближних, всем владел ты, блаженнейший, нашел ключ разумения для всякой книги, смертным ли она писана, или пренебесна, 5. а в любезную землю сошел уже в старости, оставив детей, которые лучше и родителей. Человеку невозможно и пожелать большего.

104. Другое

Амфилохий, встретив бодрую старость, охотно присовокупил свое тело к телам супруги и сыновей. Он был счастлив, благороден, силен в слове, служил защитой для всех ближних, благочестивых, благородных, ученых; 5. он был преобильным раздаятелем слова. Воззри же, друг, на это надгробное писание одного из твоих товарищей. Все ты, о блаженный, общее врачевство нищеты, о крылатые речи, о источник, из которого все черпали, – все ты оставил с последним дыханием. 10. Но одна вечно цветущая слава последовала за тобой, восхищенным отселе. Сие написал Григорий, словом возблагодарив за слово, которому научился у тебя, Амфилохий.

105. К другому Амфилохию

Амфилохий умер; рушился прекрасный храм витийства, какой еще оставался у людей. Восплакали Хариты, сошедшись с Музами, особенно же восплакало о тебе любезное отечество – Диокесария.

106. Другое

Малый я городок – Диокесария, но алтарям правосудия дарован мною великий муж, Амфилохий. Он умер; умерли с ним и пламенное красноречие, и слава отечества, производящего столь доблестных мужей.

107. Другое

Я, малый прах, вне отечества содержу Амфилохия, великого сына Филтатиева и Горгониина, который пламенным своим красноречием разил противников, а по нравам и сердцу был слаще меда.

108. Другое

Вещайте теперь, витии; я, могила, заключаю в себе уста великого Амфилохия, связанные молчанием.

109. Другое

Вот гробница медоточивого Амфилохия, который некогда превосходил всех каппадокийцев своим красноречием и добросердечием.

110. Вассу

Вдали от отечества разбойнической рукой умерщвлен ты, друг Васс, более всех Христу угождавший. Тебя заключает в себе не отечественная могила. Однако же великое имя твое осталось в наследие всем каппадокиянам; оно написано на таких столпах, которые лучше незыблемых. Вот памятник, воздвигаемый тебе Григорием, которого ты любил!

111. Другое [245]

Ты, Васс, как Авраам, принял на лоно свое Картерия, несомненного сына твоего по духу. Но и я, хотя бы и сокрыл меня один гроб с моим родителем, неразлучен буду с вашим сотовариществом.

112. Никомиду

Отшел от нас ты, Никомид, моя слава. Как же докончат свою жизнь твои дети, – эта чистая чета? Чья рука довершит прекрасный храм? Чей ум воспошлет к Богу совершенную жертву? С тех пор как ты, блаженный, так скоро вступил в общение с пренебесными, чего не потерпел несчастный род человеческий?

113. Другое [246]

Посмотри и на могилу Никомида, если слыхал ты о том Никомиде, который, соорудив храм великому Христу, сперва себя, а потом девство чад своих принес в славную, чистую жертву, потому что ничего не нашел у себя лучшего сей иерей и наилучший родитель. За это и вступил он скоро в общение с великой Троицей.

114. Другое

Наконец, Никомид, отошел ты в славную жизнь, но очень скоро похищен отселе. Кто же дал на это свой приговор? Царь Христос, чтобы вместе со священной четой своих чад с небес правил твоим народом.

115. Картерию

Куда ты, любезнейший из товарищей, достославный Картерий, отошел так поспешно, оставив на земле меня, обремененного трудами? Куда удалился ты, управлявший кормилом моей юности, когда на чужой стороне изучал я слово, – ты, который привязал меня к жизни бесплодной? Без сомнения, для тебя всего вожделеннее Царь Христос, Которым теперь обладаешь. Молния великославного Христа, превосходнейшая ограда благонравия, бразды моей жизни, не забывай Григория, которого образовал ты в добрых нравах, что было уже давно, мой вождь к добродетели, Картерий!

116. Другое [247]

От чего, как у всякого смертного, и у Картерия прекратились вы, источники слез, бездейственными стали вы, колена, и вы, руки, умилостивлявшие Христа чистейшими жертвами? Оттого, что тамошнее ликостояние пожелало иметь нового песнопевца.

117. Другое

Скоро, Никомид, похитил ты у меня сердце мое, похитил Картерия, который заодно с тобой подвизался в благочестии.

118. Другое

О, священная страна блаженных Ксолов, какую опору имеешь ты для себя, призвав к себе крестоносца Картерия?

119. Василию Великому