Творец

— Что говорилось в легенде, то я тебе и пересказываю, — сказал Нельс. — Думаю, они ожидали, что когда те поймут, что в пещерах нечего жрать, то рабы вернутся. Униженные и просящие милости. Но никто не вернулся. Тем более что вскоре произошёл обвал. Тот вход завалило землёй и камнями. Путь назад был отрезан. К счастью, оказалось, в пещерах можно нормально жить… существовать. Так образовался новый народ, свободное племя. Мы.

— Мы не шибко свободное племя, — проговорил Кси.

— Ну так, власть к рукам прибрали бабы.

— Женщины?

— Да что ты как маленький, в самом-то деле? Ну, женщины. Вот если бы они взяли силой, и то не было бы так обидно. Им помогли удача и коварство, я уверен. Ума-то у них нет, и силы тоже, зато коварства хоть отбавляй. В легендах о мире на поверхности не было никаких Матрон, никаких Богинь, чистых баб и нечистых мужиков…

— Если чего-то не упоминали, это ж не значит, что этого не было.

— Нет, ты не понял. На том легенды не заканчиваются. Потом одна баба, самая хитрая и властная, которую мы и зовём Матроной, подговорила своих подружек. Те заразили своими идейками остальных. И вот, в один несчастливый день, они постепенно начали готовить «новый счастливый мир», как это там говорилось. Видно, за поколения так они всю идеологию провернули, что теперь вот такая вот задница у нас вместо жизни.

— Но… как они могли это устроить?

— А чёрт их знает. Дальше пришла какая-то тётка, схватила меня за ухо и отхлестала розгами за то, что я читаю то, что нельзя читать. До сих пор есть шрамы на спине. Хочешь, покажу? Нет, это не в шахте меня так отходили, это вот тогда и было, когда читал. И вот я отправился в темницу. Обидно, да?

— Очень.

— Вот ведь с-суки! — вдруг вскричал Нельс.

Остальные узники раздражённо взглянули на него. Его вопль отвлёк их от очень важных занятий — лежания на кровати, блуждания по комнате и даже незамысловатых игр в слова. Нельс снова уселся и с жаром зашептал Кси прямо в ухо.

— Я тут прикинул. Из всего того, что я помню о нашем городе, выходит, что сейчас в нём живёт не больше трёх тысяч человек, включая узников в темницах. Куда делись эти миллионы бывших рабов-то?

— Не знаю…

— А я знаю. Время от времени сюда приходят женщины и кого-нибудь забирают.

— Зачем?

— Знамо зачем, — Нельс усмехнулся. — Должны же они как-то плодиться, да? Если бы не это, Матрона тогда не заперла всех мужчин, а убила бы… Ну, к чему я веду-то. Они забирают одного парня, но обратно не приводят. А в городе взрослых мужчин нет. Понимаешь, к чему я клоню? Но лучше не думай над этим. Подумай лучше о том, что у каждой женщины только одна дочь… ну, или один сын. Думай, братишка, думай. Каждое поколение меньше предыдущего примерно в два раза. Нужно всего десять поколений, чтобы из миллионов оставить тысячи. Скоро вообще никого не останется.

— Но почему… Зачем всё это?

— А затем, что эта их Матрона была дурой, — отрезал Нельс. Он хотел сказать ещё что-то, но вдруг послышался скрип отодвигаемого засова. Дверь распахнулась.

— Еду принесли? — спросил Кси.

— Нет, — сказал Нельс удивлённо. — А, тебя же только вчера вечером привели, откуда тебе знать… Еду они обычно подают через ту прорезь внизу.

* * *

Дверной проём осветился факелами, там показались контуры двух женщин с копьями.

— Заходи туда, не бойся, — сказала одна из копейщиц.

В комнату вошла худенькая девушка в длинном грязно-сером платье, которое подчёркивало болезненную белизну её лица. Что ж, в подземелье не было одежды других цветов. Она поморщилась (в камере пахло потом и затхлостью) и медленно осмотрела комнату, стараясь ни на ком не задерживаться взглядом.

Девушка обернулась к копейщицам.

— А если я не хочу?

— Ты должна, — ответили ей.

Та вздохнула и начала присматриваться то к тому, то к другому узнику. Глаза её ничего не выражали — она будто выбирала наряд в обширном гардеробе и никак не могла выбрать.

Когда девушка только вошла в комнату, преисполненный революционных мыслей Кси ожидал, что пленники набросятся на неё и, возможно, возьмут в заложницы, но ничего такого не произошло. Каждый старался прихорошиться, чтобы девушка выбрала именно его из сотни заключённых в камере-бараке. Видно, не все так же быстро загорались речами Нельса — он тут уже шестнадцать лет, и за это время смог убедить (да и то не полностью) только его, Кси. Может, все знают, что Нельс сумасшедший, и не хотят связываться?

— Вот этого, — сказала незнакомка, указывая пальцем прямо в сторону Кси.

— Он же совсем ещё юнец, — возразила одна из копейщиц.

— Он здесь только со вчерашнего дня, — подхватила вторая. — Ты не торопись, смотри хорошенько.

— Нет. Я выбрала этого.

— Прощай, — тихо сказал Нельс.

Копейщицы поманили Кси к себе, и он вышел из комнаты.

— А ведь каждый раз знаешь, что провожаешь друга на смерть, и всё равно завидуешь, — послышалось за закрытой уже дверью.

* * *