Творец государей

Примечание авторов: * Елизавета Петровна прожила 52 года, а следующая за ней Екатерина Великая – 67 лет. Вот вам и разница.

Чпок! Бедняга Елизавета воскликнула: «Ой, маменька!» – и бесформенным мешком жира, мяса и костей опустилась на пол, грохнувшись в обморок.

– Лилия, ну разве же можно так жестоко с молодой девушкой, – укорила я богиню-подростка, – сразу правду-матку в глаза…

– Ой, Анна Сергеевна, – картинно всплеснула руками Лилия, – вы мне еще скажите про ее нежную чувствительную душу и что никогда раньше она этой правды-матки и слыхом не слыхивала…

– Действительно, – задумчиво произнесла Зул, – может и не слыхивала. Эти их платья с корсетами и кринолинами скрывают фигуру, и пока женщина не становится толстой как винная бочка, никто не может догадаться, какой у нее на самом деле объем талии.

– И даже от своих любовников? Тоц-первертоц! – съехидничала Лилия, – Они-то ее, наверное, во всех видах видали, и голой как в бане тоже.

– Любовник, – фыркнула я, – который в постели скажет девушке о подобных вещах, тут же перестанет быть таковым, пулей вылетев вон и из той постели и из самого дома в чем мать родила. И потом, как люди богобоязненные, они могли заниматься этим под простыней при погашенных свечах.

– Ну ладно, девочки, – примиряющее махнула рукой Лилия, – просто не нравятся мне такие размазни, и все тут. Жалеть она себя вздумала! А для нас, женщин, это верный путь к беде. Кстати, Анна Сергеевна, вы не будете против, если я в целях целительства воспользуюсь вашей кушеткой?

– Нет, Лилия, – ответила я, – против я не буду. В любом случае бедной Елизавете противопоказано лежать на каменном полу.

– Пол теплый, Анна Сергеевна, – хмыкнула Лилия, – и простудиться на нем невозможно. Это мне не хотелось бы вставать подле вашей Елизаветы на колени. Во-первых – не по чину ей такое, чтобы богиня перед ней на коленях стояла, а во-вторых – стоять на коленях просто неудобно…

Тем временем, пока Лилия это говорила, невидимые слуги подняли с пола валяющееся там тело Елизаветы Петровны, расправили руки-ноги и перенесли его на мою кушетку для работы с сознанием.

– Действительно, – произнесла Лилия, разглядывая лежащую на кушетке обнаженную Елизавету Петровну, – когда она лежит, вид у нее не такой уж и плохой, так что любовники могли и промолчать. И вообще, как говорится, дареной принцессе талию сантиметром не меряют. Но мы-то не ее любовники, поэтому должны и талию мерить, и много чего еще делать. Девочки, как вы думаете, просто заблокировать центр голода будет достаточно или потребуются дополнительные, экстраординарные меры?

– Воздействия только на центр голода будет недостаточно, – авторитетно заявила Зул, – необходимо радикально увеличить двигательную активность. Потребляемая с пищей энергия должна идти на движение и увеличение мышечной массы в ущерб растрачиваемым жировым запасам.

– Но центр голода, – упрямо сказала Лилия, – я ей все равно заблокирую. В противном случае при возрастании физических нагрузок ее аппетит может достигнуть таких размеров, что с делом перестанет справляться уже кишечник. Целого жареного барана на обед хотите? Нет уж, нафиг-нафиг!

А вот последнее выражение Лилия явно подхватила у кого-то из моих гавриков – скорее всего, от Аси. А то как же, полтора года непрерывного общения с нашей компанией не прошли даром нашей маленькой богинюшке. Но все же надо проследить, чтобы в борьбе за идеал Лилия не перегнула палку. А то она может.

– Хорошо, – согласилась я вслух, – блокируй. Только не преврати ее в худую как скелет и высохшую как мумия анорексичку. Видали мы таких – которые за швабрами прячутся и на мухах летают.

– Не бойтесь, Анна Сергеевна, – опустила Лилия глаза долу, – все будет в лучшем виде, потому что на самом деле я поставлю на центр голода не простую блокировку, а ограничивающую канал на три пятых. Просто чтобы девушка не жрала в три горла, а изящно кушала, как и положено при ее статусе. Не купчиха, чай, семипудовая.

Богиня-целительница еще раз критически осмотрела свою пациентку и кивнула каким-то своим внутренним мыслям.

– Помимо ограничений, наложенных на центр голода, – задумчиво произнесла она, – я на пятьдесят процентов усилю работу центра двигательной активности, рекомендуются танцы до упаду, занятия фехтованием, бег трусцой и плавание, и на сто процентов усилю потребность в умственном труде. Не понимаю, как в вашем прошлом она с такой убогой платформой справлялась со своими императорскими обязанностями?