Творец сновидений

— Это, как ты понимаешь, заняло бы много времени, а мне бы было больно видеть свою дочь старой девой.

Джек молча покачал головой.

— А теперь я только рад, что дело так обернулось, — продолжал развивать свою мысль Бессмертный вояка. — Теперь ты — Могущественный лорд, моя дочь принадлежит тебе, и, я надеюсь, она счастлива. К тому же я владею Адским Пламенем, что тоже делает меня счастливым. Как видишь, все обстоит как нельзя лучше — мы достигли исполнения желаний.

— Ну нет, — возразил Джек. — Думаю, вы никогда не желали видеть меня в роли зятя. Бывший хозяин Хай-Дэджна устраивал вас больше.

— Я…

— Я сказал только, что я «думаю», — остановил его жестом руки Джек. — А не «считаю». Между «на тебе» и «вот тебе» — большая разница. Мне совершенно не хочется знать, что вы там решили… по поводу Эвин и Адского пламени. Я только знаю, что произошло. Учитывая это и то, что вы мой родственник, я разрешаю вам самому покончить с жизнью, не передавая это дело совершенно посторонним людям.

Полковник, подняв на Джека глаза, вздохнул и улыбнулся.

— Благодарю, — сказал он, — весьма тронут. Это очень мило с твоей стороны. Я боялся, что ты будешь возражать.

Кубки вновь наполнились вином.

— Придется на время сменить первую часть моего имени, — сказал Бессмертный Полковник.

— С этим можно не спешить, — любезно промолвил Джек. — В крайнем случае к слову «бессмертный» прибавите приставку «экс».

— Верно. Ты не можешь предложить способ расставания с этим миром поприличней?

— Нет, хотя я и раздумывал над этой проблемой.

— А я над этим как-то не задумывался. Может быть, все-таки, есть что-нибудь не очень банальное?

— Яд. Его можно было бы смело рекомендовать, но механизм воздействия на каждого индивидуума настолько непредсказуем, что боли, им вызванные, могут внести определенный дискомфорт. На мой взгляд, вы добьетесь наилучшего результата, если ляжете в горячую ванну и под водой вскроете вены. Это вполне безболезненно, вы как-бы засыпаете.

— Пожалуй, остановимся на этом.

— Раз так, выслушайте несколько добрых советов.

Он подался вперед, взял Полковника за запястье и повернул тыльную сторону ладони вниз. Правой рукой он вытащил кинжал.

— Ну, дорогой тесть, — начал он давно забытым лекторским тоном, — приступим. Не повторяйте ошибок, которые делают дилетанты: не режьте поперек.

Он воспользовался лезвием, как указкой.

— Вот так. Быстрое свертывание крови может оказаться достаточным для пробуждения. Естественно, придется повторить. И не один раз. Это настолько портит настроение, что даже о минимальном удовольствии не приходится и говорить. Резать надо вдоль, по линиям, вот так, — продемонстрировал Джек. — Если сосуды плохо расходятся, приподнимите их кончиком инструмента и быстро поверните лезвие. Но не тяните вверх: это болезненно. Попытайтесь запомнить. Поворот — очень важный момент, если вам не удастся добиться своего при продольном разрезе. Вопросы есть?

— Н-н-нет.

— Прошу повторить.

— Позвольте кинжал…

— Прошу.

Джек внимательно слушал, одобрительно кивал и лишь иногда делал незначительные замечания.

— Превосходно. Вы оказались хорошим учеником.

— Еще вина?

— Не откажусь… У вас отличные погреба.

— Приятно услышать похвалу.

Где-то высоко над миром тьмы, под темным сводом, восседая на спине обленившегося дракона, которому он скормил Бенони и Блейта, на свежем ветерке Джек счастливо смеялся, и сильфиды вторили ему — теперь их господином был он.

Шло время. Все пограничные споры Джек разрешал в свою пользу. Правда, споров становилось все меньше и меньше. Вначале с ленцой, а потом все больше распаляясь, он взялся за написание огромного фолианта «Опыт культуры Царства Тьмы. Сравнительная оценка», применяя знания, полученные на дневной стороне. Теперь, когда его власть распространялась почти на все царство ночи, он стал собирать ко двору тех, кто своим знанием или своеобразным искусством смогли бы оказаться полезными в историческом, техническом и художественном плане. Он уже серьезно подумывал о том, чтобы его труд был опубликован на дневной стороне. Это было выполнимо — он контролировал контрабандные пути, а его агенты имелись во всех главных городах.

Он восседал в Шадоу-Гирд, в прошлом Хай-Дэджн, в огромном замке с высокими залами, к сводам которых едва добирался свет от множества горящих факелов; с подземными коридорами и большим количеством разнообразнейших башен, высоких и не очень, круглых и квадратных; с разбросанными повсюду красивыми, не имеющими цены, вещами. В подземных лабиринтах, как и в коридорах наверху, постоянно плясали тени, а грани несметных сокровищ множили огни факелов, сверкая ярче, чем солнце над дневной стороной мира. Он сидел в библиотеке Шадоу-Гирд и трудился над своим исследованием. На его столе стояла пепельница из черепа бывшего хозяина замка, искусно инкрустированная золотом.