Творец сновидений

Чуть позже Ник доказал свою правоту, расквасив парню нос за то, что тот назвал его коротышкой. Что ж, в том, что он говорил, вероятно, была доля истины. Ростом Ник был примерно в четыре фута. У него были руки и плечи геркулеса. В драке он мог побить кого угодно. Голова у него была нормальных размеров с (также нормальных размеров) шапкой густых русых волос. В обрамлении бороды, над курносым носом голубели глаза. Нос был свернут вправо, а усмешка, как правило, обнажала с полдюжины желтоватых зубов. Но ниже пояса… Как-будто кто-то с досады скрутил человеческое тело в узлы. Ник вырос в страшно военной семье. Отец его был генералом, и все его братья и сестры, не считая одного, были офицерами в том или ином чине. Детство Ник провел в атмосфере, насыщенной всевозможными приемами военного искусства. Назовите любой вид оружия — будьте уверены, Ник умел с ним обращаться. Он умел фехтовать, стрелять, ездить верхом, закладывать мины, рубить ударом ладони доски и шеи, выживать в экстремальных условиях — и проваливаться на любой медкомиссии в Галактике. С одним и тем же диагнозом — «карлик». Он ненавидел все красивое и всех, кто был выше его ростом. В свое время я нанял его, как охотника — приканчивать продукты моих не всегда удачных экспериментов.

— То, что красивым считаю я или ты, — не отступал я, — может вызвать приступ тошноты и отвращения у ригелианца, и наоборот. Следовательно, красота — понятие относительное. Ты не можешь низвести ее, как абстрактный принцип…

— Дерьмо! — возразил он, — просто люди воруют, насилуют и калечат из-за разных вещей. И все потому, что красота сидит-посиживает в них, заставляя рвать жизнь на куски

Как ты можешь обвинять иную красоту, в которой ничего не смыслишь?

— Мы с ригелианцами ведем дела, так?

— Так.

— Значит можно сделать перевод. Вот и все, и рассуждать тут нечего. Все ясно.

Потом тот смазливый парень, который пытался подцепить девицу в зеленом, прошел мимо, направляясь в известную комнату для джентльменов. И, требуя, чтобы Ник убрал с дороги свой стул, обозвал его коротышкой. Чем закончился вечер в баре, вы уже знаете.

Ник божился, что умрет только в походе, на каком-нибудь экзотическом сафари, но — вопреки клятвам — нашел свое Килиманджаро в госпитале на Земле, где его вылечили от всего. Кроме скоротечного воспаления легких, которое он подхватил в том же госпитале.

Случилось это лет двести пятьдесят назад. На похоронах я нес покрывало…

…Я раздавил сигарету и направился к скальтуру. Хватит, пора было улетать. Как бы ни прогнил наш мир, я займусь этим позднее.

Почему мы так крепко связаны с покинувшими его?..

Все две недели я поддерживал свою форму, размышляя над тем, что произошло. Когда я вошел в систему Независимого Владения, забот прибавилось: я обнаружил, что Земля Сандо обзавелась еще одним спутником.

«ПРОКЛЯТЬЕ! В ЧЕМ ДЕЛО?» — Послал я туда закодированный запрос.

«ПОСЕТИТЕЛЬ» — пришел ответ. — «ЗАПРОШЕНО РАЗРЕШЕНИЕ НА ПОСАДКУ. ОТКАЗАНО. ОБЛЕТ ПРОДОЛЖАЕТСЯ. УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ОН АГЕНТ ЗЕМНОЙ РАЗВЕДКИ».

«РАЗРЕШИТЬ ПОСАДКУ ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА ПОСЛЕ МОЕГО ПРИБЫТИЯ».

Пришло подтверждение о получении моих инструкций, и я вывел «Модуль-Т» на низкую орбиту, сужая круги и опускаясь все ниже и ниже.

После принятия парада веселящегося зверья я укрылся в доме, принял душ, избавился от грима фирмы «Л. Дж. Коннор и К°» и переоделся к обеду.

Итак, что-то все-таки заставило богатейшее из существующих правительств санкционировать путешествие какого-то малообеспеченного гражданского чиновника на одном из древнейших средств межзвездного сообщения.

Я поклялся, по крайней мере, должным образом его накормить.

Глава 3

Луис Бриггс и я изучали друг друга, разделенные широким столом и остатками обеда, свидетельствующими о не меньшей широте натуры его хозяина. Предъявленные бумаги удостоверяли, что их податель является агентом Центрального Разведывательного Департамента Земли. В бумагах, правда, не было отмечено, что внешностью он напоминает обезьяну. Передо мной сидел маленький, высохший, сморщенный человек с назойливо-любопытствующим взглядом. Весь его вид напоминал о давно положенной пенсии. Когда он представлялся, то держался весьма робко, но обед, как и предполагалось, произвел на него расслабляющее действие и заикание прекратилось.

— Обед был превосходным, мистер Сандо. Теперь, если позволите, я хотел бы обсудить дело, которое привело меня сюда.

— Тогда давайте перейдем наверх. Там мы сможем подышать свежим воздухом.

Прихватив с собой бокалы, мы встали из-за стола, и я повел его к лифту. Пять секунд спустя мы уже были в саду на крыше, и я жестом пригласил Бриггса расположиться в шезлонгах под каштанами.

— Надеюсь, здесь будет удобно?

Он кивнул и утонул в шезлонге. Сумерки дышали прохладным бризом.

— Это впечатляет — проронил он, чуть вынырнув на поверхность и оглядывая погруженный в сумерки сад. — Вы умеете удовлетворять свои прихоти.

— Прихоть, в которой мы находимся, рассчитана на полную маскировку места при разведке с воздуха.

— О, об этом я даже не подумал!