Творожная кнопка или зовите Ханну

Мой следователь осторожно держал меня за талию, другой рукой провел по спине, коснулся открытой кожи и зарылся в волосах. Объятья становились крепче с каждым мгновением, а поцелуй глубже, рискованней. Не смела сопротивляться, в руках держала уже только платье и охотно отвечала на поцелуй. Последняя клетка мозга выбилась из сил, сигнализируя, что конспирация уже не требуется. Остальные отключились сразу, как только Макгрегор прикусил мою губу. Нашла в себе силы прекратить этот прекрасный образец поцелуя, кое-как оторвавшись от нежных губ.

Отстранившись, попыталась принять невозмутимый вид. Я же все понимаю — конспирация она такая, нужна полная правдоподобность. Но один только взгляд на растерянный вид Макгрегора сбивал с толку. Он не собирался меня выпускать из рук и продолжал вглядываться в мое лицо.

— Господин следователь, думаю, нам поверили, отпускайте, — шепотом сказала я.

— Да, конечно, — он нехотя убрал руки и сделал шаг назад. — Давайте все же оденем вас.

— Давайте, — поспешно согласилась я.

Неловкость оставалась между нами. Я повернулась спиной к следователю, но прекрасно видела его в отражении нескольких зеркал. Чтобы не смотреть на него, мне пришлось бы закрыть глаза. Пунцовые щеки выдавали волнение. Макгрегор тоже был странным, то рвано продевал шнурки в петельки, то замедлялся и всматривался в отражение.

— Давайте наденем маски? Пока кто-нибудь еще не пришел, — я окончательно застеснялась под его взглядом.

— Да, хорошая идея.

С маской было проще сохранять невозмутимость на лице. Закончив со шнуровкой, мы оба выдохнули.

— Предлагаю поехать домой, мы все выяснили. Наверняка после разговора те разошлись, — сказал Макгрегор.

— Поехали, я очень хочу домой.

Поймала на себе пристальный взгляд. Скорее отвернулась, до чего же неловко.

Выйдя из зала и спустившись на первый этаж, мы оказались в картинной галерее, в которой прогуливалось несколько пар.

— Господин Макгрегор! Как я рад вас видеть! — сразу узнала чету Зельцев.

— Здравствуйте, господин и госпожа Зельц, — сдержанно поприветствовал их Макгрегор.

— Ну что вы, оставим церемонии… Это ваша милая жена? Как вы провели нас! — Зельц потряс пальцем в воздухе и засмеялся.

— Здравствуйте! Приглашаем вас к нам на обед, Ганс подружится с вашими ребятишками, — пропищала госпожа Зельц.

— Спасибо за приглашение, нам уже пора… — ответил Макгрегор и потянул меня на выход, но господин Зельц остановил его вопросом.

— А что там с нашим делом? Вам удалось привлечь к ответственности эту… — его губы задрожали в подборе слова, — эту девку!

— Девка? Порождение человека и животного, ошибка природы, урод! — восклицала госпожа Зельц, видимо, считая себя полной противоположностью.

Показалось, пелена застила мне глаза, обида поднялась с глубин души и ударилась волной злости.

— Мы очень спешим, извините, — на этих словах следователь отодрал от своего локтя мою сжатую руку, схватил ее и повел на выход.

Мы спешили, но это не останавливало всех встречных людей здороваться с нами, громко приветствуя чету Макгрегор. И эти натянутые улыбки, заискивания, все напоказ.

Лицемеры! Подлые! Ненастоящие!

Во мне бурлили чувства обиды, злости, унижения… Как смеют они так относиться ко мне? Кто позволил им называть меня ошибкой природы? Я задыхалась в бессилии, горела в огне, копила слезы, что вот-вот готовы были вылиться.

Только в поданной карете смогла выдохнуть, с яростью сдернула с себя маску, с силой уложила ее рядом на сиденье и уставилась в окно, чтобы отдышаться, немного успокоиться. Одна слеза все же побежала по щеке, больше я не позволила.

Спасибо господину Макгрегору, он не пытался со мной заговорить или успокоить. Вот что значит наученный человек, понимает, что женщине нужно время. Но на него все же очень злилась, наверное, даже больше, чем на всю толпу аристократов. Почему он молчал?

— Вы нарушили условия договора, господин следователь. Я хочу расторгнуть его, — выпалилось само.

— Прошу простить меня, я понимаю, что мои действия абсолютно некорректны по отношению к вам.

— Хорошо, что вы и сами это понимаете.

— Ханна, давайте закончим дело полностью, тогда вы можете просить все что угодно.

— Я не простила вас… и не собираюсь, если честно. С момента знакомства вы только и говорили, что человек слова, что честь и справедливость для вас превыше всего! Но теперь вижу, что это всего лишь слова. А вы, как и любой богач этого королевства, просто идете по головам, не смотря под ноги.

— Прекратите делать из меня чудовище! Это всего лишь поцелуй! Я действовал в критической ситуации для сохранения нашего инкогнито.

— И что, получилось? — ехидно спросила я.

Смотрела, как красивое лицо господина следователя искажает обида. Он так и не понял, на что я злюсь. И, конечно, подумал, что я, как и любая госпожа из его круга, буду переживать за поруганную честь. От сделанных выводов не удержалась и захохотала в голос, некрасиво запрокинув голову. Макгрегор растерялся совершенно.

— Вы точно следователь, господин Макгрегор? — спросила, громко выдохнув.