Творцы

— Мила, выйди, пожалуйста, на минуту. Тут один вопрос назрел, требующий немедленного решения.

Первым на просьбу отреагировал Макс-Виктор. За пару шагов одолел расстояние от окна до Яна и, положив им с Милой руки на плечи, телепортировал всех их в квартиру Ланы. Пока Ян думал, как попросить все еще удерживающую его за запястье Милу отпустить руку, так, чтобы не обидеть, с кухни послышались шаги, а потом в коридор вышла мама. Несколько секунд она переводила взгляд с гипса Яна на лицо Макса-Виктора, смотрела и хмурила тонкие брови, между которыми залегла гневная морщинка.

— Это не я! — одновременно сказали Ян с Максом, и мама, вздрогнув, остановила взгляд на Максе.

— Вик, — спросила она, — что произошло?

— Ты знала… — Ян выдернул удерживаемую Милой руку и шагнул вперед. — Ты знала, что он жив, да? Не просто знала! Черт… Ну, конечно, Макс… — он развернулся обратно к Максу-Виктору и махнул на него загипсованной рукой: — Это тот самый Макс, да?!

Краем глаза он заметил, как Мила закрывает ладонью рот, словно боялась проговориться, а на лице ее отразилось еще большее понимание, чем недавно в лазарете.

— И ты знала… Кто еще? Лана, да? Лана знала?! Одного меня надуть пытались?

— Ян, я не… — Мила испуганно посмотрела на него и инстинктивно шагнула назад.

— Ян, — подхватил Макс-Виктор, — не нужно срывать свою злость на ни в чем неповинных людях. Знала только мама, потому что…

— Заткнись! Твои объяснения я вообще слушать не хочу! — он обернулся к матери и посмотрел ей в глаза: — А ты… Как ты могла?

Александра Альбертовна выдержала его взгляд с холодным спокойствием.

— Объяснить, как я смогла? Начнем с денег, которые требовались, чтобы растить двух детей. С квартиры, в которой поселилась полудохлая тварь, умевшая даже в таком состоянии доставлять неприятности. Забыл, в каком состоянии была Лана, когда мы переехали на новую квартиру? Как долго потом еще просыпалась среди ночи и криками о помощи будила нас? Или, может, тебе напомнить, как кто-то регулярно сбегал из дома, хулиганил и вел себя просто отвратительно? Как думаешь, кто тебя каждый раз притаскивал домой? Кто вытаскивал из застенок детской комнаты милиции, где ты в свое время прописался? Ты, дорогой мой Ян, был тем еще бедствием. Я просто не могла с тобой справиться в одиночку. А регулярно навещающий меня Генри Миллер с целью лишить опеки? С ним что я должна была делать?

Она говорила тихо, но отчетливо, ни разу не повысив голос, как будто давно готовилась к подобному разговору. Наверное, готовилась, собиралась же представить им Макса, зная, что Ян-то провалами в памяти не страдает, и его не смутить отросшей бородой и сменой прически. Уж характер-то точно не поменялся!

Если бы можно было вдарить себе пощечину, чтобы привести в чувства, Ян бы себя ударил. Мама молчала уже с минуту, и никто другой не пытался заговорить.

«А я бы еще много чего сейчас наговорил…»

Вот только мысли, почему-то, были не в пользу Яна. Вспомнились ультиматумы, которые он ставил матери почти каждый день. Истерики, устраиваемые по поводу и без. То, как не уследил за Ланой, и она чуть не умерла… А внутренний голос настойчиво шептал про мертвого Артура Грема, из-за которого отца тогда и скормили тени, превратив жизнь их семьи в ад.

«Но это отец втянул нас во все это!»

Бред. Не втянул бы — не факт, что Ян родился бы. Да и если искать виноватых, карабкаясь по истории, можно до большого взрыва добраться!

Только вот и сам Ян не был виновен! Может, он и не в праве осуждать мать за ее выбор, но вот отца он прощать не собирался.

— Саша, — Макс-Виктор поднял ладонь вверх, требуя внимания, — можно я с ним поговорю наедине? Драться мы не будем, да, Ян?

Ян нехотя кивнул. Мама смерила их недоверчивым взглядом и вздохнула:

— Ладно. Но никаких магических штучек с телепортами! Иначе обоих прибью, — а потом повернулась к Миле и ласково той улыбнулась: — Прости, что пришлось все это выслушивать, Людочка. Пойдем, чаю тебе налью. У меня там как раз ужин почти готов.

Мила улыбнулась ей в ответ и ретировалась вслед за Александрой Альбертовной на кухню. Макс-Виктор проследил за ними взглядом и обернулся.

— И как мне тебя звать? — опередил его попытки помириться Ян.

— Максом. Виктор Смирнов и впрямь умер.

— Мама назвала тебя Виком.

— Саша… Она, когда нервничает или хочет меня осадить, называет этим именем, — отец снова обернулся в сторону кухни, словно ожидал ее там увидеть и попросить подтвердить его слова.

— Ясно. И мне не нужны объяснения, почему ты решил притвориться мертвым. Мне вообще от тебя ничего не нужно. Но ради мамы я готов тебя терпеть. Только в этот раз, если ты ее обидишь, я тебя убью. А теперь можешь тоже валить на кухню и сказать, что мы с тобой все обсудили.

— Ты уверен?

— Да, я уверен, — Ян посмотрел на сломанную руку и снова на Макса. — Увереннее не придумаешь.