Творцы Столпотворения

Где-то через час пришел Митралл и принес тушку животного, похожего на крупного кролика ярко-желтого окраса с непомерно длинными ногами и пушистым хвостом. Видимо, Митралл не отключил в шлеме перевод на русский, поэтому Валентин продолжал понимать все, что говорили тарлане. Митралл долго жаловался, что ему пришлось много побегать за дичью, прежде чем он кого-то убил. «Кроликов» по его словам было тьма-тьмущая, но подбить хотя бы одного очень трудно. А из деструктора стрелять невозможно – от небольших зверьков ничего не остается. Этого он убил камнем.

Командир оборвал рассуждения подчиненного, приказав освежевать дичь и зажарить на костре, а после обеда они начнут строить плот. Митралл, недовольно ворча, что он-де очень устал, достал нож и принялся сдирать с животного шкуру.

– На Тандее отдохнешь, – пообещал командир. – Гарантирую отпуск.

– Сомневаюсь я что-то…

«Говорите, побольше говорите!» – молил Валентин.

Чем больше тарлане разговаривали, тем больше сведений могло всплыть. Значит, тем больше у него появится шансов что-то понять и лучше разобраться в ситуации.

Однако разговор на этом иссяк. Акмолл наконец поднялся и натаскал для костра сухих веток. После этого он спрыснул их какой-то жидкостью, поднес к хворосту зажигалку, и через мгновение по веткам заплясало веселое пламя. Несмотря на обстоятельства, стало по-домашнему уютно. Капитан невольно улыбнулся, вспомнив шашлыки на природе. Да, были времена…

Мясом «кролика» агенты немного поделились и с Валентином. Оно оказалось превосходным, особенно со специями, которые нашлись в карманах Митралла. Блюдо оценил даже Порат, который к тому времени уже пришел в себя и сосредоточенно сидел в сторонке мрачный и вялый, словно с похмелья. На угрозы будущих кар со стороны командира Порат только тяжко вздыхал и отводил взгляд.

После обеда Митралл развалился на песке, отдохнуть перед постройкой плота, Пората поставили в караул, а Акмолл принялся за Валентина. Он подробно расспрашивал о жизни на Земле, о том, какой она была до Катастрофы, что стало после деления на Зоны, как люди восприняли произошедшее и что думает обо всем этом сам пленный. Остапенко отвечал достаточно правдиво, немного надеясь в конечном итоге на такие же откровения, однако так их и не дождался.

Акмолл вскоре перешел к действительно волнующему его вопросу: откуда у Остапенко с Шориным деструкторы и бронекостюмы, каковы их взаимоотношения с Кин и как они попали в систему переходов. Кроме этого, он догадывался о связи между землянами и партизанами, напавшими на Дворец. Правда, при этом главную руководящую роль агент справедливо отводил Кин и Аввану.

Здесь уже капитану пришлось туго. Он юлил, как только мог, но от внимательного Акмолла не ускользнули некоторые неточности, несуразности и провалы в рассказе. В конце концов, Акмоллу надоело повторять вопросы по многу раз – и он пообещал, что уж Коулл выжмет из землянина все, что тому известно.

– Мне с тобой толочь воду в ступе надоело, – сообщил тарланин. – Главное, что я тебя взял!

– Но как я вас побегать заставил, – усмехнулся Валентин. – Надеюсь, не в последний раз.

Эта шпилька со стороны Остапенко неожиданно привела Акмолла в ярость. Он подскочил к пленному и ударил его ногой в бок. Капитан прошипел, кривясь от боли:

– Да уж, со связанным человеком ты легко справляешься!

– Как ты сказал?! – взвился старший агент. – Ну, хорошо! Эй, Митралл, а ну-ка, развяжи его, мы будем драться. Честно драться, на равных!

Митралл выпучился на Акмолла и стал возражать, что не стоит тратить на это время, лучше уж плотом заняться. Пока земляини еще способен, пусть бревна таскает!

– Я что сказал? – заорал Акмолл. – Развяжи его, урод!

– Слушаюсь, – буркнул Митралл и освободил капитана, криво усмехнувшись: – Ну что ж, часом раньше, часом позже.

Акмолл принялся снимать бронекостюм.

– Да, – приговаривал он, – мы будем биться на равных. Чтобы ты не думал, что я испугаюсь какого-то придурка-варвара!

Остапенко, широко расставив ноги, растирал запястья и оценивал противника. Акмолл был сантиметров на пять-семь повыше и явно тяжелее килограммов на десять. Развитая мускулатура выдавала в нем серьезного бойца.

«Ничего, – подумал Валентин, – и не с такими справлялись. Его самоуверенность подведет. А, в крайнем случае, у меня есть пистолет – жаль, правда, не было времени разобраться с устройством!»

– Готов, землянин?! – Акмолл приплясывал, словно от нетерпения. – Идем на песок!

– Идем, – согласился Валентин. – На каких условиях сражаемся?

– Ну, уж не до первой крови, – зарычал Акмолл. – До того, как ты попросишь пощады!

– А если попросить пощады придется тебе?

– Этому не бывать! – Тарланин повернул к капитану раскрасневшееся лицо. – Кишка тонка у тебя, понятно?

Остапенко улыбнулся.

– Мои кишки ты не видел, – сказал он.

– Я их тебе выпущу! – пообещал Акмолл.

Они вышли на пляж, на самый солнцепек.

– Здесь! – заорал тарланин и махнул рукой. – Готов, придурок?

– Убей его, Акмолл, убей! Разорви его в клочья! – визжали Порат и Митралл.

– Нет, я его убивать пока не стану, – сквозь зубы процедил командир, – но только пока.