Творцы заклинаний

Изнутри валила пыль. В свете единственного факела Маграт различила теснящиеся в уголке две испуганные человеческие фигурки. Большая часть обстановки была перевернута вверх тормашками, и обстановка эта едва ли соответствовала последним достижениям по обеспечению комфорта. Нянюшка Ягг встретила подруг невозмутимым выражением лица. Из-под ее юбок торчали ноги в диковинного вида чулках.

– А вы не спешили, – заметила она. – Ну что, вызволите меня отсюда наконец? А то мне здесь порядком надоело.

Отдельной достопримечательностью темницы мог считаться кинжал.

Расположившись в воздухе посреди комнаты, он неторопливо вращался, вспыхивая бликами факельного света.

– Моим же личным кинжалом! – сетовал призрак, голос которого могли слышать только ведьмы. – Моим собственным! И я все это время ни о чем не догадывался! Ловко же они все устроили! Пустить мне кровь моим же кинжалом… Подумать только, моим же чертовым кинжалом!

Продолжая помахивать личным оружием, король приблизился к чете своих убийц. С губ герцога, спеша побыстрее покинуть своего хозяина, сорвался невнятный булькающий звук.

– Смотрите, а как призрак он очень даже неплох! – проговорила нянюшка, пока Маграт возвращала свободу ее онемевшим конечностям.

– Так это и есть старый король? А они его видят?

– Не похоже.

Старый король пошатывался под весом тяжеленного кинжала. Строго говоря, полтергейст подобного уровня был вообще противопоказан ему по возрасту.

– Только бы захват удержать… – бормотал он. – Больше мне ничего не нужно. Проклятие…

Клинок вырвался из разряженной хватки бывшего хозяина и, звякая, покатился по полу. Матушка Ветровоск проворно наступила на кинжал.

– Мертвецам не положено убивать живых, – объяснила она свой поступок. – А не то возникнет опасный… ну, как это… прецедент. Вас, мертвых, куда больше, чем нас, живых…

Герцогиня первая оправилась от ужаса. В воздухе парят кинжалы, по своему желанию разваливаются двери, а теперь эти ведьмы собрались поиздеваться над ней в ее же собственной темнице. В целом герцогиня была не слишком опытна в общении со сверхъестественным, но уж с людьми из плоти и крови она научилась справляться.

Рот ее разверзся, как врата в пламенеющую преисподнюю.

– Стража! – завопила герцогиня и тут же увидала мельтешащего возле рухнувшей двери Шута. – Шут! Зови быстрее стражу!

– Им сейчас не до вас, – отозвалась матушка. – И все равно, мы уже уходим. Который из вас герцог?

Флем, не разгибая спины, поднял тусклые глазки. Из уголка рта выползла струйка пузырящейся слюны. Герцог хихикнул.

Матушка присмотрелась к нему повнимательнее. Сквозь слезящиеся глаза герцога на нее глянуло нечто.

– Я не собираюсь мериться с тобой силами, – сообщила она. – Однако будет лучше, если ты уберешься из этой страны. Если хочешь, можешь предварительно отречься.

– И в пользу кого, интересно? – проскрежетала герцогиня. – Уж не в пользу ли ведьм?

– Нет, – вдруг произнес герцог.

– Не поняла?

Герцог расправил плечи, приосанился, смахнул осевшую на камзол пыль и дерзко, в упор уставился на матушку Ветровоск.

– Я не стану отрекаться, – объяснил он. – Неужели ты решила, что можешь запугать меня с помощью какой-то шарлатанской выходки? Я занял престол силой, и не тебе меня свергать. Вот так-то, ведьма. – И герцог подошел к ней почти вплотную.

Матушка глядела во все глаза. Никогда прежде не видела она такого лица: перед ней стоял настоящий умалишенный, однако ядро его безумия составляла жуткая, ледяная вменяемость, ядро межзвездного льда внутри раскаленного горна. Она-то полагала, что ее ждет встреча с тщедушным созданием, прячущимся под панцирем силы, но дело обстояло значительно хуже. Где-то на задворках его сознания, за горизонтом здравого смысла, исполинский молот помешательства превратил безумие в нечто более неподатливое и монолитное, чем алмаз.

– Если же ты одолеешь меня с помощью заклинаний, то на этом престоле придется воцариться магии. А ты сама этого не допустишь. Король, которого ты вознесешь на трон, также будет в твоей власти. Он будет одержим ведьмой, так сказать. А магия не умеет править – правя, она уничтожает все и вся. И тебя она тоже может уничтожить. Впрочем, ты сама все знаешь. Ха. Ха. Ха.

Он сделал еще один шаг к матушке. Костяшки его пальцев побелели.

– Допустим, ты сможешь меня низложить, – продолжал он. – Допустим, объявится тот, кто захочет стать моим преемником. Правда, такого дурака еще придется поискать, ведь он будет приговорен твоими чарами послушно исполнять любую твою волю, а случится ему чем-либо тебя прогневать, за его жизнь никто не даст и ломаного гроша! Даже если ты торжественно отречешься от своей опеки, этот человек всегда будет помнить, что правит он исключительно с твоего разрешения. Он никогда не станет настоящим королем! Или, скажешь, я вру?

Матушка отвела глаза. Маграт и нянюшка попятились, готовясь в любое мгновение кинуться на пол и прикрыть голову руками.

– Ну так что, может, я вру?

– Нет, – ответила матушка. – Ты не врешь…

– Вот именно.

– Но есть некто способный низложить тебя и без моей помощи, – медленно проговорила она.