Ты

– Саш, не сердись, прости меня, – зашептала я, прижимаясь к ней всем телом и не выпуская её шею из кольца своих объятий. – Я хотела сказать, что ты – мой самый родной на свете человек… Что ты мне нужна, как никто другой. И я не могу без тебя. Ксения – просто друг, я уже говорила тебе и ещё раз повторяю. У меня ничего с ней нет и не было. И… не может быть, потому что я её просто не люблю. Доказательств нет, только моё слово. А верить мне или нет – решай сама.

Да, эти слова до меня уже произносились сотни раз. Да, это звучало глупо, пафосно и банально, но я не могла придумать в тот момент какие-то другие выражения. Скорее всего, и не в них было дело, а в том, что уже никакие слова не требовались, когда наши ладони соприкасались. Так было всегда, с самого начала, с самой первой встречи.

– Уфф… – Александра закрыла глаза, прислонившись своим лбом к моему. – Что ж ты со мной делаешь, а? У меня там Алиска рвёт и мечет – вечер накрылся медным тазом…

– Прости, не надо было из-за меня ничего менять в своих планах, – сказала я, отступая и раздавливая боль в зародыше, растирая её в порошок. Я выдержу: моё сердце выжило после самой страшной катастрофы – выживет и сейчас.

– Да не беспокойся ты о ней, – усмехнулась Александра. – Не любит она меня ни капли. Всё, что ей нужно от меня – это секс и деньги. Эта маленькая хищница своего не упустит. Ладно… Как у тебя дела-то вообще?

– Дела? – Я даже растерялась от такого внезапного перехода от накала чувств к обыденности. – Да ничего… Нормально.

– Самочувствие как?

– Хорошо…

– Ну, и слава Богу.

Кухня, чайник, две чашки чая, метель за окном. Дежавю: это уже было. Две пары рук и две пары глаз, тепло и нежность во взгляде Александры – то самое, которое нужно мне, как выяснилось, больше всего на свете.

– Саш, а что дальше?

– Дай мне несколько дней. Надо решить кое-какие вопросы. Тогда я точно скажу, что дальше.

Когда она уходила, моё сердце рвалось следом, но разум сказал: надо ждать. Набраться такого же терпения, каким обладают ангелы, хранящие нас, и ждать.

*

Жадные губы крепко и пылко прильнули к моим, завладев ими так надолго, что у меня захватило дух.

– Моя… Ты моя, – шептали они.

Потрясающие ноги, которыми я восхищалась бы, даже если бы мир вокруг начал рушиться, были переплетены с моими на шёлке простыней – я и не верила, что такое когда-нибудь станет возможным. Я не верила, что однажды приму эти бёдра в свой исступлённый обхват ног, что позволю этим рукам извлекать из меня каскады аккордов восторга. Мне даже не снилось, сколько раз я взлечу на вершину безумного, разрывающего душу наслаждения в те моменты, когда рядом со мной будут серые глаза, из которых ушёл в прошлое раз и навсегда холодный блеск амальгамы.

Неважно, когда это случилось – в первый день или двадцатый, считая с того вьюжного вечера, когда я промёрзла до костей, легла спать и была разбужена звонком в дверь. Время для нас вообще не имело значения, ибо точка отсчёта затерялась где-то в столетиях.

– Даже не верится, – шептал мой самый родной на свете человек, пропуская пряди моих волос между пальцами.

Мне оставалось только с наслаждением раскрывать губы навстречу новым и новым поцелуям, при помощи которых моё родное существо пыталось удостовериться в реальности происходящего. Шёлковая и трепетная нежность, ненасытная, горячая и влажная борьба, прерывисто-удивлённое дыхание… Я хотела отложить это на год, а возможно, и навсегда. Я отталкивала эти защищающие меня крылья.

– Лёнь… Когда мне случалось дотронуться до тебя, ты так напрягалась… Мне казалось, что это тебе неприятно.

– Саш… Я напрягалась совсем по ДРУГОЙ причине.

– Блин… – Её лоб уткнулся в мой.

– Вот-вот. – Я запустила пальцы в её короткие волосы. – Глупая ты моя.

– Поцелуй меня ещё раз, я никак не могу поверить…

Моему ангелу-хранителю пришлось проделать ко мне очень долгий путь, но мы его прошли. И встреча состоялась. Оставалось совсем немного – один шаг, чтобы ангел окончательно поверил, что я тоже его люблю. Но, как выяснилось, и этот отрезочек пути приготовил свои трудности. Мне предстояло пережить ещё одну операцию, а также написать ещё одну книгу.

Ну, и самое главное в жизни дело – приручить моего ангела-хранителя, ещё слегка дикого и взъерошенного, не верящего своему счастью.

24. КОЛЬЦА И КРЫЛО

– Блин, ну и авантюра… А если она рассердится? – Из моего сжатого, как пружина, нутра вырвался нервный смешок.

– Не боись, – заверила Эля, деловито втыкая в мою причёску очередную декоративную шпильку в виде белой лилии со стразами. – Это убедит её в серьёзности твоих намерений! «Никуда не денется, влюбится и женится»!