Ты

давай мы будем говорить и ни о чем и очень молча
давай мы станем не любить и не молчать  о чем-то общем
с собой на ты и до следов белесых на щеках пощечин
кричали с разных берегов сворачивались в трубки ночи
я их курила за двоих табак отплевывала горький
сидели на плечах моих откормленные перепелки
лениво  клювом ткнув в висок сказала та что была справа
"а ты уже на волосок от пропасти и переправа
твоя разрушена давно  и (это прозвучит банально)
но мост сгорел пробито дно у лодки берег скользкий скальный
ты до него не доплывешь а доплывешь – не заберешься
у моря ледяная дрожь в нем утонуло даже солнце"
а та что слева говорит "не слушай разбегись и прыгни
подумаешь всего на миг зато  сбежишь из камер жизни"

две полуптицы неживых вы ничего не понимали
нет шансов  больше никаких  для игроков в полуфинале
и кто б из них ни победил в финал всегда выходят оба
победа – примитивный тыл  нет конуры у ездового
в шеренги выстроены дни не бесконечны вереницы
а триумфальные  огни  лишь стопари  в глазах возницы
 сровнял ухабистость дорог  снег оголтелый чисто белый
 а пьедесталы – есть порог – черта между душой и телом

свет победителей судил сквозь пальцы  весело не строго
тела снимал сдавал в утиль  а души ставил у порога
как обувь  кончился сезон  снегов оторвана подошва
башмачник вырежет шаблон гвоздями пришпандорит к  доскам

На берегу зимы

на пустом берегу зимы
лед мешая с песком и галькой
посыпая холсты волны
в сундуках моря снежным тальком

неприкаянный ветер дул
обмораживал скалам щеки
и одну  превращал в сто лун
а другую – в сто  одиноких

 у одной забирал тепло
а другой выдавал отчаянье
осыпалось как оргстекло
небо битое клювом чаек

там вальяжные валуны
придавили собою сушу
на пустом берегу зимы
где  никто никому не нужен

Навеки ваша

не говорите о любви
я впечатлительная  очень
как к  течной суке кобели
прилипли к небу звездок точки
смотрю во все глаза на них
считаю и со счета сбившись
раскраиваю до интриг
невразумительности кипиш

в многообразии крючков
петелек палок закорючек
пеньков и бляшек от сучков
сажу себя на детский стульчик
послушно открываю рот
и по щекам размазав кашу
глотаю молча "вот урод"
и  мямлю вслух "навеки ваша"

не говорите о любви
давно рассказано не вами
глубокий выдох  и на три -
 идите…
к маме

Эхо