Ты бросаешь вызов?

Прежде чем я успела его остановить, он наклонился вперед и снова лизнул меня в щеку, оставляя за собой мокрый след.

Его рот переместился на мою шею, облизывая меня и там. Вопреки моей воле, мои бедра задрожали, а ядро сжалось, когда его губы коснулись моего горла.

— Мэддокс! — крикнула я шепотом. — Перестань лизать меня!

Он откинулся назад, и его губы опасно изогнулись.

— Почему? Ты от этого мокрая?

— Нет, — рявкнула я, внезапно почувствовав желание шлепнуть его. — Потому что твоя девушка только что вошла и идет к нам. О, она не выглядит очень счастливой.

Мэддокс посмотрел в сторону входа, прежде чем еще больше погрузиться в свое кресло, словно пытаясь спрятаться от разъяренной цыпочки, приближающейся к нему.

— Ах. Черт, — прошептал он.

Бьянка больше не была его «девушкой». Они расстались, когда Мэддокс не появился в ту ночь, когда он должен был пойти к ней домой. В ту ночь, когда он подрался с Лэндоном и попал в тюрьму.

На следующее утро Бьянка закатила огромную истерику и даже назвала меня «разлучницей» и «сукой» за попытку украсть ее мужчину. Мэддокс порвал с ней так быстро, что я подумала, что она получит хлыстовую травму.

Ее мужчину? Да, точно.

Мэддокс никогда не принадлежал ей.

Через неделю после их разрыва она так и не уловила идею и теперь превратилась в сталкера. Бьянка остановилась у нашего столика, уперев руки в бока, и сердито посмотрела на Мэддокса.

— Мне надо поговорить с тобой.

Он пожал плечами.

— Я занят, как видишь.

— Сейчас, — отрезала она.

Мои глаза расширились от ее тона, и Мэддокс напрягся.

— Ты не можешь приходить сюда и предъявлять требования. Я не твой мальчик-игрушка, Бьянка.

Она нетерпеливо топнула ногой.

— Ты должен мне лучшее объяснение разрыва со мной, Мэддокс.

Мэддокс протер глаза и немного невнятно произнес:

— Я ни хрена тебе не должен. И мы никогда не были вместе, во-первых. Мы трахались, вот и все.

Отвращение было ясно на ее лице, когда она бросила на меня неприятный взгляд.

— Это из-за нее, не так ли? Ты выбираешь ее? — пронзительно сказала Бьянка, обвиняюще указывая на меня пальцем.

Ну вот, опять.

Еще одна «подружка», еще одна драма.

Мэддокс издал низкое горловое рычание, звук был настолько угрожающим, что я даже вздрогнула.

— Слушай…

Мой телефон зазвонил, преодолевая напряжение, и Мэддокс остановился на полуслове. Я робко посмотрела на него и выскользнула из кабинки, прижав телефон к уху.

Я отошла от Мэддокса и Бьянки, пока они продолжали спорить друг с другом.

— Эй, Би? — Я ответила на звонок.

— Лила, дерьмо. У нас проблемы, — выдохнула она.

— Что? Что такое? Что случилось? — Я вышла из клуба, потому что было слишком громко, чтобы слышать, что Би говорила по телефону.

Би была профессиональной танцовщицей и моим хореографом в танцевальном клубе Гарварда. Два года назад я присоединилась к клубу в качестве хобби и вскоре поняла, что мне нравится танцевать. Это было успокаивающе.

Я не была лучшим танцором, но я также была не так уж плоха. В перерывах между учебой и подработкой официанткой мне нужно было чем-то заняться, чтобы расслабиться. Танцы, казалось, сделали это для меня.

— Оуэн ранен. Он сломал ногу в результате аварии на велосипеде. Он. Не. Сможет. Танцевать, — сказала Би, запыхавшись. Я чувствовала, как она сходит с ума по телефону.

— Оуэн ранен? — спросила я, потому что не могла поверить в то, что только что услышала. — Насколько плохо?

— Он в порядке. Он дома, и он только что звонил мне. Оуэну не очень больно, но и так плохо, что он не сможет танцевать в течение следующих трех месяцев. — О Боже.

Вот дерьмо.

Это не звучало хорошо.

Месяц назад наш клуб стал партнером некоммерческой организации, которая проводит благотворительные акции для людей с ограниченными возможностями. В этом году акция по сбору средств проводилась для слепых.

Наша небольшая группа танцоров должна была представить шоу для участников мероприятия, которые должны были внести свой вклад в благотворительность.

Оуэн был моим партнером по танцам.

Дерьмо!

— Теперь отступать некуда. Это высший класс, Лила. Организация, мероприятие — все должно быть идеально. Мы представляем Гарвард. У нас больше нет для тебя партнера по танцам, а ты открываешь шоу!

У меня пересохло в горле, и я старалась не паниковать, но Би, взбесившаяся вот так, заставляла меня волноваться.

— Би, тебе нужно успокоиться. Мы можем это решить.

— Мероприятие уже через неделю! — Она визжала так громко, что мне пришлось оторвать телефон от уха.

Хотя она была права. Мы не могли испортить это. Каждый танцевальный номер на мероприятии был танцем пары; организация специально попросила партнерский танец, так как они думали, что это будет более привлекательно для посетителей.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нарастающую панику. Я привыкла к совершенству — к своим оценкам и к своей работе. Я была одержима этим, хотя я не всегда была такой.

Мой терапевт сказал, что это мой способ справиться со смертью моих родителей — погоня за совершенством и желание всегда все контролировать.

Прямо сейчас все происходило противоположно тому, что я хотела.