Ты бросил меня

— Ты что, серьезно думаешь?..

— На Веронику? Нет. И кошки эти мертвые — не по нашу душу. Хотя однажды приходила мысль…

— Чтобы убить кошку, ее нужно еще поймать. А убить?.. У меня рука бы не поднялась.

Олег мотнул головой. Ну, не мог он представить Веронику в роли живодера. Но зачем тогда Лиза сдала ее? Из личной неприязни? Лиза вовсе не мстительная и не мелочная по своей натуре… Впрочем, душа ее — все еще потемки для него. Он многого о ней не знает, потому что не хочет знать.

— Но кто-то же их подбрасывает. К нам на порог.

— Да нет, глупость!

— Серьезно сказанная глупость может стать правдой, — качнула головой Лиза.

— Но не Вероника же.

— А кто? Твой дядя Марк? — Она спросила вроде бы в шутку, но были в ее в голосе и серьезные нотки.

— Дядя Марк?! Ему-то зачем?

— А зачем он меня к себе на работу звал?

— Он уже, наверное, и забыл.

Да, была волна в их жизни, но с тех пор как Олег выставил Веронику за дверь, все спокойно.

— Ничего он не забыл, подъезжал недавно.

— Кто подъезжал? — встрепенулся Олег. — Игонин?! К тебе?!

— Спрашивал, как я устроилась, может ли он мне чем-нибудь помочь. — Лиза говорила спокойно, тихо, но в глаза смотрела, не мигая.

— А ты?

— Сказала, что он очень мне поможет, если оставит в покое.

— Почему я ничего не знаю?

— Не хотела тебя расстраивать.

— И когда это было?

— Когда ты болел и сидел дома. Он подошел ко мне в магазине…

— Он что, следит за нами? — Олег не смог сдержать возмущения.

— И кошек кто-то подбрасывает…

— Ну, это не про нашу честь.

— Хотелось бы в это верить, — кивнула Лиза и склонилась над бумагами.

Олег остался сидеть, и ей это не понравилось. Она подняла голову и выразительно посмотрела на него. В ее взгляде была строгость матери, которая заставляет любимого сына идти в школу. Олег понял все правильно, но из кабинета он выходил неторопливо. А закрывая дверь, подумал, что можно было бы прислонить жену перед уходом, чтобы не задавалась. Подумал, одобрительно кивнул, но возвращаться не стал.

Дом высотный, красивый, он мог бы называться элитным, если бы двор охранялся. Но не было ничего такого. Даже подземная стоянка отсутствовала. Зато парковочные карманы во дворе очищены от снега, машины стоят в строгом порядке.

Время рабочее, каждое второе место свободно, и Никита без проблем припарковал машину. Он закрыл дверь, шагнул к подъезду и едва не попал под колеса «Лексуса». Машина шла на полусотне как минимум, а для жилой зоны такая скорость недопустима.

Все бы ничего, но за рулем сидела девушка, удивительно похожая на Веронику Игонину. На Никиту она даже не глянула: все равно, кто выпрыгнул из-под колес.

Ударила по тормозам, выровняла машину, остановилась и тут же сдала задом, четко впечатав свой «Лексус» в парковочное место. Глядя на ее маневры, Никита вспомнил о своем удостоверении.

Игонина вышла из машины, открыла заднюю дверь, заглянула в салон. Что-то ей не понравилось, она открыла водительскую дверцу, достала из кармана тряпку. Куртка на ней черная — теплая, но короткая. И джинсы черные. А ботинки такие же оранжевые, как и ее шарф, повязанный на шею не поверх, а под курткой. Возможно, шарф мешал ей что-то делать. Такой прикид не должен был вызвать подозрений: зима как-никак. Но Никита все же задался вопросом. Почему шарф и ботинки оранжевые, а шапочка и перчатки черные?

— Лейтенант полиции Бусыгин, — строго проговорил он, раскрывая свои корочки. — Государственная инспекция безопасности дорожного движения.

— И что? — Девушка глянула на него настороженно и вместе с тем нахально.

— Скоростной режим нарушаем, человека чуть не сбили.

— Какого человека?

— Меня!

— Ты, что ли, человек? — окинула его оценивающим взглядом Вероника, немного подумала и удовлетворенно цокнула языком.

Надо же! Оказывается, он достоин ее внимания.

— Так ведь и прав лишиться недолго.

— А ты скорость замерял?

— На камере видно.

Никита кивнул в сторону подъезда, напротив которого он едва не стал инвалидом.

— А она работает? — фыркнула девушка.

— Ты откуда знаешь, что не работает?

— Я откуда знаю? — заметно растерялась она. Но тут же нашлась: — Консьержка жаловалась.

— Тебе?

— А мы с вами на «ты»?

— Протокол составлять будем?

— А ты при исполнении?

— Очень может быть.

— Может, ты меня тут клеишь?

— Мне нравятся девушки в платьях, в юбках… — Никита воспользовался моментом, чтобы пройтись по ее ножкам внимательным взглядом. Ножки, надо сказать, стройные, но его куда больше заинтересовали джинсы. Какие-то ворсинки на них. Уж не кошачья ли шерсть? — А ты на киллера похожа.

— На кого?! — недоуменно распахнула глаза Вероника.

— Кого ты там убила? — кивком показал он на приоткрытую заднюю дверь. — Пассажира?

— Никого я не убивала!

— А кровь чью там вытираешь?

— Какую кровь?!

— Я могу глянуть?

— Ну, глянь, — пожала она плечами.

В салоне никого не было. На заднем сиденье чисто, на кожаной обивке ни единой волосинки. Зато на вымытом резиновом коврике Никита заметил клок шерсти. Такой же, которая осталась у него в руках, после того как он тронул дохлую кошку.

— А говоришь, не убивала никого, — с усмешкой триумфатора произнес он.