Ты будешь моим

Толпа взревела от восторга, оглушив меня, и мое тело отозвалось стоном, когда все системы моего организма помимо моей воли заработали в режиме перегрузки. Мое сердце колотилось, легкие сжались, когда я до рези в глазах пристально вглядывалась в коридор, по которому на ринг выходили бойцы. Все сосуды и капилляры в моем теле расширились, чтобы приспособиться к притоку крови, и мышцы ног напряглись, готовые нести меня вперед, хотя все, что я могла сейчас, это беспокойно ерзать на стуле. Мне никак не удавалось заставить свое тело понять, что Реми вне опасности. Как и я сама. Мой мозг не желал принимать то, что человек, которого я любила, делает все это ради спорта, для себя самого, своей жизни, своего душевного благополучия. Поэтому я сидела как на иголках, пока мое глупое тело выбрасывало в кровь все те же гормоны, как если бы меня загнали в угол трое разъяренных бандитов, готовых меня прикончить.

И вот наконец я увидела, как он выходит на арену – сильный, великолепный, уверенный в себе.

Он быстро поднялся на ринг и скинул халат, и в то время, как Мясник продолжал колотить себя в грудь, толпа приветствовала Ремингтона с восторгом и обожанием. Как, впрочем, и всегда.

Я задержала дыхание и сжала руки на коленях, ожидая, когда он посмотрит на меня. Но он даже не повернулся в мою сторону.

Это ожидание меня просто убивало. Сначала я ловила его взгляд с предвкушением, потом со страхом, потом с недоверием… вон он сделал свой знаменитый разворот, но без тени улыбки на лице, затем опустил руки по бокам и встал в стойку. Прозвучал гонг.

Бойцы тут же бросились в атаку. Я вздрогнула, когда от резкого удара голова Реми отклонилась в сторону.

– О нет! – При виде крови у меня перехватило дыхание и в глазах все поплыло.

Ужасные звуки ударов кулаков о плоть следовали один за другим – Мясник бил несколько раз и все время по лицу Реми.

– О боже, Пит, – выдохнула я, закрывая лицо руками.

– Черт, – пробормотал Пит. – Почему он, черт возьми, не посмотрел на тебя?

– Он меня ненавидит, – всхлипнула я.

– Брук, перестань.

– Мы… он… у меня проблемы из-за тех женщин, которых вы ему приводили, ясно?

Пит посмотрел на меня со странным выражением, его взгляд не отрывался от моего лица, словно он хотел что-то сказать, но не мог.

Ремингтон, грозно рыча, потряс головой и чуть отступил назад, вставая в защитную стойку. Кровь сочилась буквально отовсюду – из носа, губы, ссадины на брови…

Мясник снова замахнулся, но на этот раз Реми легко ушел в блок, и они около минуты обменивались ударами, пока не объявили минутный перерыв. Бойцы разошлись по своим углам. Райли занялся разбитыми костяшками Ремингтона, а тренер что-то быстро ему говорил. Он кивнул, встряхнул руками, согнул, разогнул пальцы и снова вернулся на средину ринга, теперь уже разозленный и решительный, готовый встретиться нос к носу с этим здоровенным ужасным монстром и его шипастыми кулаками.

Бой продолжался. Удары сыпались градом, но, кажется, Реми больше не пропустил ни одного. Вот он сделал ложный выпад в сторону, и Мясник ударил в то место, где только что был его противник. Ремингтон ответил апперкотом в лицо – таким сильным, что Мясник отшатнулся в сторону. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить равновесие. Он ударил с размаха, но Реми пригнулся и ответил стремительными точными выпадами в грудь, в живот и в голову. Бах, бах, бах!

Мясник явно разъярился. Удар был направлен в голову Реми, но тот блокировал его и нанес ответный полухук прямо в уродливое жирное лицо своего противника. Мясник отшатнулся и упал на колени.

Я слышала, как рядом со мной, накручивая себя все больше и больше, Пит бормочет себе под нос: «Давай, Рем. Почему ты позволяешь ему это? У тебя же есть твой коронный удар». Повернувшись ко мне, он прошептал:

– Можно научить скорости и ловкости, но невозможно научить человека быть таким искусным боксером, как Рем. Как только он начинает бить по-настоящему, все кончено! – он радостно ухмылялся, а вот я улыбаться не могла.

Я видела, как кровь течет из его ран, и по мере того, как бой продолжался, он пропустил еще пару ударов.

Я ненавижу, ненавижу, ненавижу, когда ему причиняют вред, хотя это моя работа – помогать ему восстанавливаться после боя и тренировок. А он только смеялся и сплевывал кровь, как будто ему это нравилось.

Кошмарный последний бой прошлого сезона что-то сломал внутри меня, и теперь вид получающего удары Реми убивал меня снова и снова.

Этот страх давно рос и терзал меня, а сегодня вечером он стал просто непреодолимым. На мгновение у меня закружилась голова, и в то же время я была уверена, что адреналин не даст мне отключиться, поддержит мое тело в должном состоянии, чтобы я была готова защищать его.