Ты будешь моим мужем!

То есть, не ведьмой, конечно, я не верю в колдовство, а знахаркой. Пучки сушеной травы у дверей и в чулане… пахло полынью, чабрецом и вербеной.

Чай с медом и чабрецом — невероятный аромат.

Пшенная каша со шкварками и луком — горячая, такая вкусная, что я готова была проглотить все разом. И тепло. В тепле и покое хотелось расслабиться и уснуть, свернувшись калачиком. Сегодня был ужасно тяжелый день.

Нас сразу, с порога, пригласили за стол. Унар поел немного, зато выпил полкувшина кислого молока. Он сидел на лавке, прислонившись спиной к стене, и с довольным видом, не спеша, рассказывал бабке о Гарвише, она все хотела знать. Довольным… но все равно я видела, какое у него серое и осунувшееся лицо. Я ела, а Унар больше болтал.

Бабку звали Амма, она была рада гостям и рада слушать.

Потом, когда я все доела, едва ли не вылизав тарелку, она собрала посуду, прибрала со стола.

— Ну что, парень, иди, посмотрю, что там у тебя. Давай.

Унар глянул на меня, слегка неуверенно. Но к бабке пошел. Выходит, он сказал ей сразу? Не сама же она догадалась. Может, его и послали сюда, к ведьме, потому, что нужна была помощь. Хотя… по виду Унара можно догадаться, что что-то не так.

Он сел куда сказали, поближе к свету.

Бабка подняла его рубашку, велела подержать. Сняла мои повязки.

— Это ты перевязала ему? — кивнула мне. — Молодец.

«Перевязала» — бабка и не сомневается.

— А стрелу сам вытаскивал? Сам. Девочке так не сделать.

Серьезно поцокала, покачала головой. Потрогала его бок, даже помяла пальцами, Унар только зубами заскрипел.

— Ничего, жить будешь, — сказала она. — Только если ничего не делать, завтра к вечеру свалишься, и дней пять пролежишь, все прозеваешь. Но ничего, оклемаешься, сил у тебя много, смерть не тронет. Вот тут, видишь? Нарывать начинает уже, и пойдет дальше. Но я сейчас тебя полечу маленько.

— Прозеваю что? — спросил Унар.

— Да мало ли, — усмехнулась она. — Если пять дней без памяти валяться, можно многое прозевать.

Встала, пошла в дальний угол к своим травам. Зашуршала там.

Как можно говорить так уверенно? Пять дней… Словно знала что-то особенное. Но очень надеюсь, все действительно будет хорошо.

Я посмотрела на Унара. Он пожал плечами, словно говоря — и не такое бывает.

Никакого колдовства, наш придворный лекарь тоже лечил травами. Бабка сделала какую-то зеленую кашицу, намазала Унару рану и бок. Потом приготовила горячее питье.

И велела отдыхать.

— Вам вместе стелить или отдельно? — спросила она.

Мне показалось, у бабки уже тогда был свой план.

— Отдельно, — поспешила я, понимая, что краснею.

Я бы, конечно, с удовольствием уснула у Унара под боком, но это ведь нехорошо? Неправильно делать так? Даже после всего, что он говорил сегодня. А, может быть, особенно после всего этого.

— Ага, — хитро сказала бабка.

Унару она постелила на кровати в чулане, а мне кровати не досталось, мне на лавке у стола. Унар попытался было возмутиться, что так не пойдет, надо наоборот, и он привык хоть на земле и вообще без ничего. Но бабка была непреклонна. Да и я тоже пыталась уверять, что все хорошо, что сейчас мне все равно где спать, а Унар ранен…

Бабка подмигнула мне.

Тогда мне казалось, я действительно усну в любом месте и в любой позе, но не выходило. И даже не потому, что было жестко и неудобно, хотя и это тоже. Неудобно совсем. Но чего-то не хватало.

Я вертелась и так, и эдак, кажется, полночи.

Потом тихо встал Унар, вышел, наверно, в туалет. Вернувшись, осторожно подошел и долго стоял рядом. Словно пытаясь понять, сплю я или нет. Я изо всех сил пыталась делать вид, что сплю.

— Агнес, — шепотом позвал он, — иди сюда.

Глупо претворяться, не умею.

Я встала. Он позвал меня к себе в чулан. Я даже… но ведь…

— Хочешь, спи тут, а я пойду на лавку, — сказал тихо. — Тебе неудобно? Я же слышу, как ты вертишься и не можешь уснуть.

— Ты тоже не спишь…

Он улыбнулся.

— Не спится.

— Не уходи, — отчаянно краснея, попросила я. — Наверно, мне просто нужно прижаться во сне к чему-нибудь теплому, чтобы успокоиться. А то был очень страшный день. Я ведь не буду тебе мешать?

— Не будешь, — он обнял меня, прижал к себе. — Тут хватит места на двоих.

Я обняла его тоже. Было так хорошо.

Потом залезла к стенке — так Унар мог лежать на правом, здоровом боку, повернувшись ко мне. Я прижалась к нему, пригрелась и уснула сразу. Да, я ведь хотела ему что-то сказать, но просто расслабилась и уснула.

Глава 17

Когда я проснулась утром — он еще спал.

Не делал вид, спал на самом деле. Я слышала как он глубоко и ровно дышал… мне в макушку. Обнимал меня во сне.

Жара у него не было, я чувствовала. Может быть, все и обойдется.

По крыше стучал дождь. А значит, можно не торопиться, в дождь, я надеюсь, нас никто не выгонит.

Я старалась лежать тихо, не мешать, просто смотреть на него. Не вышло, он почувствовал. Вздохнул, чуть потянулся, приоткрыл глаза. Улыбнулся.

— Нете… Мне это не приснилось?

— Смотря что, — хмыкнула я. — Мало ли, какие у тебя сны.

— Неприличные, — он довольно пожал плечами. — У меня буйная фантазия.

— Тогда приснилось, — сказала я. — Потому что я тут тихо и очень прилично сплю рядом.