Ты будешь страдать, дорогая

- Правильно, что мне все рассказал Фелипе, - тихо произнес Агустин. Полагаю, со мной бы случился сердечный приступ, если бы это сделала ты.

- Ты мог мне не поверить.

- Я должен был бы сам догадаться. Твои волосы, сильный характер, талант так много общего с матерью. Расскажи мне, Джемма, расскажи о своей маме.

Она с радостью повиновалась. Напряжение и беспокойство покидали ее по мере того, как она продвигалась в своем рассказе, нанося при этом последние штрихи на самый лучший в своей жизни портрет.

- Знаешь, она по-прежнему любит тебя, - пробормотала она в самом конце и подумала, что именно этих слов он, наверное, и ждал с начала ее рассказа.

Он медленно поднялся и подошел к законченному портрету, обнял Джемму за плечи. Она улыбнулась и положила свою ладонь на его.

- Нет, я, должно быть, ослеп, - пробормотал он, вглядываясь в портрет. Ведь видно же, верно? Глаза, губы.

- Я сама не замечала, пока Мария не указала мне на это сходство, рассмеялась Джемма. - Агустин, - вдруг произнесла она, - мы с Фелипе...

Он повернул ее к себе, ласково сжал пальцы.

- Все в порядке. Неужели ты могла подумать, что я отберу счастье у собственной дочери? Я благословляю вас...

- Но.., ты же хотел для Фелипе жену одной с ним культуры...

- Именно это он и получил. Ты же латиноамериканка, Джемма, одна из нас.

Джемма рассмеялась и залилась счастливым румянцем.

- Да, конечно, я все забываю, - пробормотала она.

- А теперь мне пора, - произнес Агустин, взглянув на часы. - Мне нужно договориться о вылете из Каракаса.

- Дело?

Он поцеловал ее в лоб.

- Незавершенное дело.

- Можно мне поинтересоваться, где именно? Он таинственно улыбнулся.

- В маленькой деревеньке в Суррее, где много лет назад чудным теплым полднем я смотрел на маму, играющую в саду с крошкой дочкой.

- Передай ей горячий привет! - Джемма улыбнулась его ответному кивку.

- Дом будет какое-то время в вашем с Фелипе распоряжении. Воспользуйся этим, доченька, поскольку, когда мы вернемся, вам с мамой придется смириться и превратиться в покорных и послушных латиноамериканских жен.

- Не рассчитывай на это! - рассмеялась ему вдогонку Джемма.

- Приручи ее, - услышала она его слова на пороге, обращенные к Фелипе.

- О чем речь? - спросил Фелипе, увлекая ее в объятия.

- О! Просто старый добрый шовинизм пошел в атаку. Вот подожди, когда до него доберется моя мама, он забудет, на каком он свете.

- Если она хоть немножко похожа на тебя, я ему не завидую, - расхохотался Фелипе. - Значит, он закончен. - Не выпуская ее из рук, он сделал шаг назад, чтобы полюбоваться портретом. - Очень хорошо, Джемма, я бы сказал: великолепно.

- Неужели он будет последним? - Она боялась этого; ей хотелось бы продолжить свою карьеру.

Он усмехнулся, понимая, о чем она думает.

- Очень важный вопрос, который мы ни разу не обсуждали.

- Наверное, стоит обсудить сейчас. Мы многого не знаем друг о друге, Фелипе. А ты уже видел, к чему мы пришли, занимаясь в первую очередь другим, рассмеялась Джемма.

- "Другим" - полагаю, вот этим? - Его губы прильнули к ее - любовно, нежно. Руки скользнули под рубашку, накрыли груди, но он вдруг поднял голову. - Может быть, лет через пятьдесят, когда мы сможем оторваться друг от друга, мы сядем рядышком и как следует узнаем друг друга.

- Мы сможем обнаружить, что абсолютно несовместимы, - поддразнила она.

- К тому времени будет уже слишком поздно, мы впадем в старческое слабоумие и никому не будем нужны.

Джемма обняла Фелипе за шею.

- Значит, нас уже ничто не разлучит. - Она поцеловала его подбородок и подняла на него глаза. - Все будет хорошо? - взволнованно спросила она. - С нами?

- Чего ты боишься, Джемма? Я люблю тебя, всегда любил, с того самого момента, как увидел в полной народа галерее...

- Я тоже. Любовь с первого взгляда - а потом сплошные пытки. Ты не должен был так поступать, Фелипе.

- Боль и горечь позади, дорогая. Нам повезло, мы спасли свою любовь от разрушения. Агустин и твоя мама потеряли целую вечность счастья, и я не допущу, чтобы то же самое случилось с нами.

Он подхватил ее на руки, отнес на кушетку и лег рядом, не разжимая объятий.

- Я больше никогда не обижу тебя, Джемма. Я вызвал тебя сюда, чтобы измучить, потому что муки моей любви скрутили меня в узел. Своей жестокостью я мучил нас обоих. Этого больше никогда не случится, обещаю тебе.

- О! - выдохнула она.

Он чуть отодвинулся и взглянул на нее с удивлением.

- В этом возгласе звучит разочарование. Она сцепила руки на его шее, накрутила на пальцы шелковистые завитки.

- Ну-у, от кое-каких пыток я бы не отказалась.

Он усмехнулся, и его рука скользнула ей под рубашку. - - Есть и другие, получше. У нас впереди целая вечность, чтобы их узнать - вместе, и мы начнем прямо сейчас.

Он приблизил губы к ее рту, и Джемма пылко потянулась к нему. Месть, пытки, боль и горечь. Все было. Но теперь все позади.

Она вздрагивала под его руками, которые соблазняли ее тело, ласкали, дразняще манили в заоблачные выси. В сказочный мир Фелипе, где чувственность и наслаждения превращались в изысканную пытку любви, от которой им придется страдать всю оставшуюся жизнь.