Ты доиграешься, детка

– Дядя Олежа, между прочим, подарил нам на рождение камуфляжный комбезик и шапочку, – стянула мокрую футболку и торопливо надела халат, едва не смеясь от дикого разочарования, отразившегося на лице Стаса, когда запахнула его полы. – Так что Андрей, как папа, теперь капитанчик.

– Ну вообще-то папа уже майорчик… – подошел и поцеловал меня долгим глубоким поцелуем, отчего малыш, зажатый между нашими телами, завозился. – И за забывчивость папа накажет маму в бане по полной программе, – прорычал он, когда отстранилась, прикусывая его губу, и вновь переключил внимание на сына, легонько его покачивая в своих огромных сильных руках.

– Давай я покормлю его, и тогда сможем спокойно… мыться, – приподняла брови и забрала у Кириченко нашего сына.

– Тебя ждать или пока сходить веник запарить?

– Я приду потом, – уложила сына на пеленочку и устроилась рядом, расстегивая халат, а Кириченко снова завис, глядя, как я стягиваю кружевную чашку бюстика. – Стас, иди!

Улыбка никак не хотела сходить с моего лица, и мой муж страдальчески застонал и вышел, но я успела заметить нехилый такой бугор в его паху.

Покормила, к тому времени все семейство зашло в дом, и я помогла ребятне раздеться и Маринка вытурила меня из дома, мол, Стас там уже как уголек поджарился без меня…

Вот хитрая.

Баня у Кириченко была добротная, потолки значительно выше, чем у Саныча на заставе, и предбанник шире. Вошла, закрывая дверь, чтобы морозный мартовский воздух не проник внутрь, и стянула с себя халат, аккуратно расстегивая бюстик. Грудь уже не так ныла, как перед кормлением, и, кажется, наконец не болела.

Приоткрыла дверь в саму баню и охнула от горячего воздуха, пропитавшего тело.

– Ты еще жив? – вошла и опустилась на лавочку рядом с полком, на котором расположился Стас. Он сидел, откинувшись на стенку и прикрыв глаза, но при моем появлении выпрямился и сверкнул лукавым взглядом.

– Теперь да, – хищный огонек в его глазах подтвердил: мыться мы будем точно часа два, и я чуть приоткрыла дверь, чтобы было не так жарко, и вернулась к мужу, без церемоний седлая его колени. Стас сжал мою талию, но в его глазах мелькнуло беспокойство, и он вгляделся в мое лицо. – Ты уверена?

Кивнула, опуская руки на его широкие плечи, и приподнялась, позволяя ему сделать то, о чем уже давно мечтали оба.

И в ту секунду, когда наши тела одновременно прошила дрожь нетерпения, я перехватила взгляд Стаса и прошептала в любимые губы:

– Люблю тебя… Безумно.

– А я тебя, малышка, – ответил муж.

А потом доказал.

Как сильно он любит.

И как горяча его любовь…