Ты должна была знать

Кухня до сих пор радовала глаз бело-золотистым декором семидесятых. Стол был самый простой, с пластиковой столешницей. Митчелл выдвинул для Грейс стул и занялся кофе. Мистер и миссис Сакс вошли следом. Дэвид сел напротив, а до сих пор молчавшая, но очевидно взволнованная Наоми открыла холодильник и достала сначала молоко, а потом коробку печенья, белую с синим. Кухня была чистая. Даже удивительно чистая, подумала Грейс. Но при этом помещение было не чисто декоративное – было видно, что здесь готовят. На полке над плитой выстроились в ряд специи в маленьких стеклянных баночках. На каждую была приклеена подписанная от руки этикетка. Массивные кастрюли, свисавшие с крючка на одной из декоративных свай, были сделаны из нержавеющей стали и потускнели от частого использования.

Когда свекровь поставила коробку с тортом на стол, Грейс поглядела на нее, но лицо Наоми было непроницаемо. Джонатан постоянно рассказывал, какая она холодная, бесчувственная женщина. Ужасная мать. Похоже, хотя бы насчет этой ее черты он не соврал. Про готовку, правда, ни слова не упоминал.

Митчелл взял нож и принялся резать круглый миндальный торт с белой глазурью. Не спрашивая, будет Грейс кусочек или нет, передал ей тарелку, которую гостья молча приняла.

– Должно быть, тяжело тебе пришлось, – сказал Дэвид, когда Митчелл передал отцу его кусок. – Мы тут часто о тебе вспоминали. Хочу, чтобы ты знала. Пару раз пытались дозвониться, но к городскому телефону в Нью-Йорке никто не подходил. Мы так и поняли, что ты пока уехала. И правильно сделала.

Грейс кивнула. До чего же все-таки странно было сидеть на этой кухне и разговаривать с родными Джонатана, тем более на такую тему. Ведь это касается их сына и того, что он совершил! И как поступил с женой и сыном. Однако близкие Джонатана вели себя так, будто не имеют к случившемуся никакого отношения. Будто эти события их попросту не касаются. Возможно, они до сих пор не понимают, не хотят понимать, что в произошедшем есть и их вина. Дэвид и Наоми с детства пренебрегали Джонатаном. Предавались вредным привычкам, избавляться от которых не проявляли ни малейшего желания (Наоми пила, Дэвид подсел на валиум). К тому же родители Джонатана всегда предпочитали ему брата Митчелла и даже не считали нужным этого скрывать. А ведь Митчелл даже колледж не закончил, не говоря уже о том, чтобы устроиться на постоянную работу и хоть чуть-чуть продвинуться по карьерной лестнице! И вообще, разве это нормально, когда тридцатилетний мужчина проживает в подвале родительского дома? Неужели даже во время этого уютного семейного чаепития Саксы намерены закрывать глаза на данные проблемы? Глядя на всех троих, Грейс на секунду ощутила часть грусти и досады Джонатана. Эти люди так и не сумели стать ему настоящей семьей. Сколько вреда они причинили Джонатану! И тут уж он в кои-то веки ни в чем не виноват.

– Увезла Генри в Коннектикут, – сообщила Грейс после минутной паузы. – У нас там домик. Правда, летний…

– Да, помню, у вас там была свадьба, – оживился Митчелл, разливая кофе по коричневым чашкам.

– Верно. Вы ведь, если не ошибаюсь, приезжали.

– Конечно… Тогда я еще пытался до него достучаться. Кстати, давай перейдем на «ты», мы ведь все-таки родственники.

– «Достучаться»? – переспросила Грейс. – В смысле?

– В смысле – наладить отношения с братом, – пояснил Митчелл. Он по-прежнему улыбался. Видимо, улыбка была для него выражением лица на все случаи жизни. – Я главный оптимист в семье, – прибавил Митчелл, подтверждая догадку Грейс. – Ничего не могу с собой поделать. Такой уж уродился. Увидел, что Джонатан женится на хорошей, умной девушке. Психологией интересуется, психологом стать собирается. Пришел в полный восторг.

Вот уж чего-чего, а восторга по поводу своей кандидатуры в качестве невесты Джонатана Грейс уж точно не ожидала.

– Подумал – теперь жена ему поможет, и Джонатан снова начнет общаться с мамой и папой. Он, конечно, велел нам не приходить на свадьбу…

– Мы вас пригласили, – озадаченно возразила Грейс. Она сама, лично подписывала приглашение.

– Да, но потом Джонатан позвонил и сказал, чтобы носа не казали. Но я, как оптимист, все равно притащился. Жаль, что пришлось уйти так рано. Надеюсь, понимаешь, что с удовольствием задержался бы подольше.

Как Грейс могла это понимать? Откуда она вообще могла знать что-то о чувствах Митчелла? Грейс пробурчала что-то невнятное и отпила маленький глоток кофе. Вкус у напитка был миндальный. От него Грейс почувствовала легкую тошноту.

– Но Джонатан сказал, чтобы я проваливал.

Грейс опустила чашку на стол.

– Что? Так и сказал?

Митчелл кивнул: