Ты есть у меня

– Что ты им ответил? – допытывалась Маша.

– Меня не так-то просто запугать, – заверил Андрей.

– Бедненький мой! – Она бросилась помогать ему снимать тяжелое заснеженное пальто. – Мне так жаль…

– Да, мне тоже, – мрачно ответил Андрей и скрылся в ванной комнате. – Особенно будет жаль, если мне сломают руку. Или две, и тогда я не смогу работать, – донесся его глухой голос. – Именно это мне пообещали.

– Какой кошмар! – ужаснулась Маша, оставшаяся в коридоре. – Звери какие! Разве такое возможно в наше время?

– В наше время как раз очень даже возможно, – убежденно проговорил Андрей сквозь журчание воды. – Подстерегут снова, схватят и – бац! Думаешь… – Он шумно высморкался. – Думаешь, полицейские станут искать виновных? Им денег сунут, вот и все расследование.

– Я могу повсюду ходить с тобой.

– Да? Я тебе что, собачка на поводке? – Голос Андрея опять сделался гнусавым, и он прочистил нос под струей воды. – Да и чем ты можешь помочь?

– Ну, не знаю, – беспомощно произнесла Маша.

– Вот именно, что не знаешь. Зато я знаю. Кончится это печально. Однажды мне действительно сломают руку или даже две. Вот тогда мы с тобой заживем по-настоящему. – Закончив умываться, Андрей вышел из ванной и стал вытирать мокрое блестящее лицо полотенцем. – Двое безработных без источника существования…

– Я уже не безработная! – Машины глаза радостно заблестели. – Скоро в нашей семье будет два добытчика.

– На случай, если я окажусь в больнице? – ехидно ответил Андрей, вручая ей влажное полотенце. – Это хорошо. Потому что я могу провести на больничной койке достаточно много времени. Может быть, всю оставшуюся жизнь.

Он удалился на кухню и принялся жадно пить воду, отдуваясь и шмыгая носом.

Маша повесила полотенце на место и присоединилась к нему.

– Не говори глупостей, – пожурила она его и обняла за широкие плечи. – Все будет в порядке. Теперь мы вместе, и нас ничто не пугает.

– Ага, – сказал он, наполняя чашку водой. – Кроме инвалидности и нищеты.

Маша загадочно улыбнулась, обхватив его за шею и заглядывая в глаза.

– Как я уже говорила, у меня есть хорошая новость.

– Ну, выкладывай свою новость.

Она отступила на шаг и встала перед ним, подбоченившись:

– Можешь поздравить меня. Помнишь, я собиралась заняться выпечкой? Так вот, я это сделала. Напекла кучу пирогов.

– О! – оживился Андрей, обводя взглядом кухню. – И где же они?

– В том-то и дело, что их не осталось, – улыбаясь, сообщила Маша.

– Купили?

– Все до одного.

– Поздравляю, – кивнул Андрей. – Много заработала?

– Пока не очень.

– Тогда и хвастаться особо нечем, – рассудил он.

– Я не хвастаюсь, – обиделась Маша. – Я делюсь с тобой радостью.

– Да и радоваться особо нечему, насколько я понял.

– Мне заказали еще.

– Чтобы опять скупить товар по дешевке?

– Но ведь это только начало, – смутилась Маша. – Правда?

– Начинать хорошо в двадцать лет, – скептически заметил Андрей, усевшись за стол. – А не в тридцать, когда денег только на съемную квартиру хватает. Хорошенькая перспектива – мотаться по чужим углам… с чужой женой.

Последние слова вырвались у Андрея случайно. Было видно, что он пожалел о сказанном. Но слово, как известно, не воробей: вылетит – не поймаешь.

Не забудешь – не простишь.

– Что ты сказал? – переспросила Маша упавшим голосом.

– Ты слышала, – буркнул он. – А что такого? Я просто констатирую факт. Говорю правду, даже если она кому-то неприятна.

– Разве ты сам не хотел этого? – Машин голос дрогнул. – Разве не ты попросил меня?

– Ну, первоначальная инициатива была твоя, – заметил Андрей. – И это опять правда, которую ты не сможешь отрицать.

– Какой же ты все-таки…

– Какой?

– Я стараюсь, лезу из кожи вон ради нашего будущего, а ты даже слова хорошего не сказал!

Со слезами на глазах Маша убежала за перегородку и упала ничком на диван, который с первого дня больше не задвигался обратно. Для его поломанных колесиков это была слишком тяжелая задача, а Андрей заявил, что незачем проделывать каждый раз одну и ту же бессмысленную работу. Рыдая, Маша вспоминала и об этом, и о других недоразумениях и обидах, которые постепенно накапливались.

Вздохнув, Андрей отправился за ней.

– М-а-а-а-аш, – ласково позвал он. – Ну прости, прости. Я не хотел тебя обидеть. – Он сел рядом со всхлипывающей Машей и стал водить ладонью по ее спине и плечам. – Прости, слышишь?

– Не думала, что ты такой бессердечный!

– Очень даже сердечный.

Он поцеловал ее в подрагивающую макушку.

– Оставь меня! – еще горше заплакала Маша. – Ты меня никогда не любил.

– Любил и люблю! – запальчиво возразил Андрей. – Но, видно, не суждено нам быть вместе.

– Что? – Маша подняла на него заплаканные глаза. – Что ты хочешь сказать?

– Извини, – выдохнул Андрей, садясь прямо и зажимая коленями сведенные вместе ладони. – Но так у нас ничего не получится.

– Как так? – Подобрав под себя ноги, Маша села на диване.

– Да так, – пробормотал он, морщась, как от зубной боли.

– Объясни, что именно тебя не устраивает, – потребовала она.