Ты и снова ты

А ещё он был в ярости, и даже не мог сказать на кого больше. Её отца, походя поломавшего столько судеб, Васю, решившую играть в спасительницу или себя, что отпустил, что так легко поверил словам и сдался. Получается, что во всем он виноват не меньше, а то и больше. Только, что же теперь то делать с этим знанием?

— Не надо было меня спасать, Вась. Ты должна была в меня верить, — твёрдо произнёс он, спустя несколько минут, после того, как Василиса закончила говорить.

Все эти минуты от пытался переварить информацию. Совладать с собой, не дать гневу вылиться на девушку. Но внутри накрывало такой гремучей смертью эмоций, что молодой мужчина сам не знал, чего от себя ждать.

— Сейчас легко говорить, — горько усмехнулась она, — когда ты на свободе, когда доказана невиновность, когда все позади. А тогда… ты бы смог меня оставить в СИЗО будь я на твоём месте?

— Конечно нет! — мгновенно всплыл Миша. — Но я мужчина… это другое. И даже если все так, то почему не сказала потом? Зачем оставила меня наедине с этой ненавистью?

— Я же объяснила уже! Потому что время не повернуть вспять! Понимаешь ты?! Зачем было говорить?! Ну зачем? "Мы" закончились, некрасиво и болезненно, и не надо бередить раны, ничего не изменить уже! Ничего! — Вася практически кричала, импульсивно подскочив с дивана.

А Михаил смотрел и не мог оторвать взгляд, за грудиной щемило от понимания, что его лишили любимой женщины, и она права, ничего не вернуть, но вот насчёт "ничего не изменить" он был не согласен.

— Не согласен, — вторил вслух он своим мыслям. — Изменить можно.

Миша снова поднялся и подошёл к Васе, наклонившись так, что их разделяли считанные миллиметры, замер, внимательно всматриваясь в девушку. У Васи ощутимо сбилось дыхание, но она не отшатнулась, ни на сантиметр.

— Что ты делаешь? — почему-то шёпотом спросила она.

— Заново узнаю тебя, запоминаю, здесь и сейчас.

— Зачем?

— Потому что сейчас я тебя поцелую, а потом не остановлюсь. Ты снова сделала это Вась. Вырвала мне сердце. Я чувствую себя виноватым ничтожеством, которого спасали из жалости.

— Нет, нет, ты не прав. Не из жалости. Из любви и страха.

— Нахер такая любовь, после которой подохнуть можно. Это слишком Вася, это было слишком. Я бы итак вышел.

— Тогда я не была в этом уверена. Ты сейчас можешь говорить, что угодно, но кроме тебя и меня, есть ещё твоя мама и брат. Ты о них подумал? Я да.

Миша отвёл глаза. Тут крыть было нечем. И все же…

— Четыре года… ты врала мне.

— Я тебя даже не видела! — возмутилась Вася.

— А я тебя да! Во снах! Ты даже во снах меня мучила! Как бы я не хотел забыть, ты все равно ночью приходила ко мне!

— Перестань! Зачем сейчас это говорить… так бывает, просто некоторым не судьба быть вместе. Мы как раз вошли в их число.

— Не судьба. Интересно… но не убедительно.

Миша притянул Васю за затылок и поцеловал, как и обещал ей. И останавливаться точно не собирался.

Васю трясло от эмоций, хмель после джина выветрился, но ощущение, что она пьяна оставалось.

Слишком много всего происходило в этот самый момент.

Михаил, её несбывшаяся мечта, был рядом и теперь знал правду. Стало ли легче? Отчасти. Только вот Миша не понял её поступка, не смог оценить. Просто парень не знал Василия Ивановича и не осознавал, что отцу Васи ничего не стоило посадить его в тюрьму. Власть, деньги позволяют многое.

Но как же Миша был зол и поэтому, когда он поцеловал Васю, в первую секунду она снова растерялась, но прошло ещё мгновение и руки обвили шею парня, а поцелуй стал таким жарким и откровенным, что перешёл отметку 18 +.

Миша пил её, не давая сделать полноценный вдох, и Вася дышала им. Сходила с ума и не могла контролировать себя, отпуская вожжи и признавая поражение.

Сейчас она и не вспомнила про Витю, он за эти два дня стал так далёк он неё, что даже боль от предательства утихла под напором поцелуя другого мужчины. Она Виктору не изменяла, как можно изменить тому, с кем нет отношений? Все ранние установки о дистанции с Мишей тоже были забыты. Сейчас ей хорошо, но это чувство было с примесью горечи, а поцелуй похож на капитуляцию, и никто не мог предположить, какую цену придётся за эту капитуляцию заплатить.

Губы Миши спустились на шею, а руки нетерпеливо сжали полушария груди. Вася тоже не отставала, уже расстегивая непослушными пальцами рубашку Миши и с наслаждением касаясь голого торса парня. Притягивая ещё ближе к себя, кожа к коже.

Миша повалил её на спину, оторвавшись всего на несколько секунд только чтобы одним рывком стянуть с неё брюки и устроиться между ног.

Парень замер, с восхищением рассматривая Васю, лежащую под ним в одном нижнем белье.

Наклонившись он прикусил сосок прямо сквозь бюстгальтер, а ладонями раздвинул колени ещё шире, проскользнув руками вверх, до внутренней стороны бёдер, и ещё выше.

Когда он наконец-то поднырнул пальцами под резинку трусов, Вася выгнулась навстречу, тихо застонав.

Внизу живота все пульсировало и горело, требуя этого мужчину и разрядку которую он принесёт.

— Мокрая, — довольно прошептал Миша, поглаживая сердцевину круговыми движениями. Он не забыл, КАК ей нравится.