Ты, я и Гийом

– Нормально. – Я постаралась ответить в тон – мало ли, не попадешь в нужный эмоциональный диапазон, потом замучаешься доказывать, что не это имелось в виду. Если уж подвизалась подстраиваться под его настроения, нужно держать марку. Не готова я была его потерять. – А ты как съездил?

– Тоже в порядке.

– Незаметно. – Я вздохнула и решилась: – Скажи, что с тобой происходит? Мне не стоило приезжать?

– Да нет, дело не в тебе. – Артем наконец посмотрел на меня. Прямо в глаза. В первый раз за весь день. – Просто у меня серьезная зависимость от обстоятельств, от окружающей среды, а это помещение, – он презрительно обвел взглядом номер, – меня раздражает.

– А что тебе не нравится? – Я старалась задать вопрос как можно мягче, но все равно нарвалась на очередной эмоциональный всплеск.

– Да все! Вот надо же было именно моей брони слететь! – Он поморщился. – Там бы я чувствовал себя иначе.

Я совсем не понимала, о чем он сейчас говорит. Мне упорно казалось, что в нашей ситуации самым главным было то, что мы сейчас рядом. И совершенно не имело значения – где. Неужели каким-то там бытовым проблемам удалось так легко и быстро затереть меня в глазах Артема?! Это доказывало только одно – он меня не любит. Если бы испытывал чувства, то не замечал бы ничего вокруг. Я была бы центром его вселенной так же, как для меня сейчас этим центром был он.

– Но что конкретно не так? – терпеливо спросила я.

– Все! – Артем со злостью огляделся вокруг. – Начиная с того, что пришлось знакомить тебя с мамой, заканчивая тем, что мне этот номер не по карману!

Его слова прозвучали, словно удар хлыста. Ну, конечно. Деньги. Что же еще способно так отравлять людям жизнь и портить их отношения. Черт возьми, так вот что значит быть бедной. Если б у меня только были эти чертовы деньги! Я бы ни секунды не сомневалась – просто оплатила б потихонечку сама, и все. Плевать мне на эти долбаные бумажки. Только что же поделаешь, когда их нет? Я дала себе слово, что в узел завяжусь, но научусь зарабатывать сама. Чтобы ни от кого больше не терпеть унижений и не зависеть!

– А нет возможности переехать? – глупый вопрос.

– Была бы – переехали, – огрызнулся Артем.

Я съежилась: слова прозвучали слишком уж резко.

– Ну, давай все-таки подумаем, – мне было сложно говорить так рассудительно: внутри все сжалось в обиженный и затравленный комок. Хотелось заплакать.

– Только если ты, – Артем помолчал, – согласишься пожить у меня на даче.

– А почему я должна не согласиться?! – Про себя я подумала, что хоть на Колыму – лишь бы не видеть Артема в таком безразличном ко мне и подавленном состоянии. У нас ведь так мало времени! И абсолютно не ясно, что будет завтра.

– Ну, до библиотеки далеко, – он постепенно сменял гнев на милость, – воды там горячей нет и удобства на улице.

– Переживем, – уж кому-кому, а мне точно не нужно было объяснять, что «с милым и в шалаше рай». Я это распрекрасно знала. Своими руками готова была шалаш построить. Если бы Артему действительно нужна была я и мои дурацкие строения.

После решения уехать на дачу жизнь постепенно пошла на лад. Долгие разговоры, душ и бутылка вина окончательно исправили дело. Мы наконец смогли расслабиться и сосредоточиться друг на друге. Как и в первый раз, это было завораживающе, восхитительно, долго. Правда, Артем так и не смог окончательно раскрепоститься в этом проклятом номере и не стремился устраивать ни экспериментов, ни игр, которых я ждала с безумным и сладострастным трепетом все месяцы нашей разлуки.

А утром ему стало плохо. Я даже испугалась, что он вдруг заболел, – подхватил то ли запоздалый грипп, то ли сильную простуду: его знобило, накатывала тошнота, лицо вместо нормального человеческого цвета стало пугающе зеленым. Какое-то время он не мог даже встать с постели, а я беспомощно сидела рядом и не знала, чем помочь. Потом ему стало легче – он умылся, мы оделись и вышли на улицу. На свежем воздухе, вне стен злополучной гостиницы, болезнь испарилась сама собой. Все-таки невероятно сложно устроены мужчины. Это не про них, а только про женщин сказано, что «человек приспосабливается ко всему». Или – подумалось мне – не все с Артемом так просто, как мне вчера с обиды казалось, а все это из-за нервного напряжения. Что, если и внутри его борется сразу несколько чувств? Не думал он влюбляться в замужнюю женщину с ребенком, но вот влюбился и теперь страдает. Не знает, как в этой ситуации правильно поступить. Он еще слишком молод, слишком подвержен влиянию мамы, слишком неопытен и неуверенно стоит на ногах. Ведь и он же пока только аспирант – откуда деньги? А вдруг придется не сегодня-завтра содержать сразу и жену, и ребенка! И как тогда жить?

Я посмотрела на его болезненно-бледное лицо, и сердце сжалось от жалости. Не я одна, видимо, способна разрываться между разумом и чувствами. Да, судя по всему, мы оба влипли по полной программе. А Артем, как настоящий мужчина, еще и чувствует свою ответственность. Я с надрывом вздохнула и нежно сжала его руку.