Ты. Я. Кровать. Сейчас же

Это всего лишь одно слово. Сказано спокойно. Негромко. Но трое огромных мужчин внутри все равно выбегают наружу, как будто на них кричит медведь гризли.

Нет никаких сомнений в том, что Акеа — абсолютный альфа в команде. Кажется, все знают это до глубины души.

— Сюда.

Он затаскивает меня в сауну и отпускает, только когда я сажусь на деревянную скамейку.

Здесь жарко. Невыносимо жарко.

Воздух густой и влажный, и пар, поднимающийся от горящих углей, делает мою накрахмаленную рубашку влажной. Я вся покрываюсь потом и начинаю дышать немного тяжелее, когда моя одежда начинает прилипать к телу.

Акеа еще не сел. Он у двери, пытается что-то придумать. Я слишком занята, любуясь его мощными мышцами спины, которые все напряжены и туго натянуты, вместо того, чтобы видеть, что он делает. Его сексуальные полинезийские татуировки продолжаются на его круглых плечах и покрывают половину спины. Я смотрю на замысловатые черные узоры и тонкие линии, и у меня текут слюнки, когда я слышу громкий треск.

Какого черта?!?

Он вцепился руками в скамейку и отрывает деревянную доску. Когда она ломается пополам, он просовывает сломанный кусок дерева через ручку, чтобы никто не смог войти… и никто не смог выйти.

Я с трудом сглатываю, глядя на осколки, торчащие из сломанного бока. Он только что сломал это голыми руками. Я боюсь думать о том, насколько силен этот человек.

Он проверяет дверь, и она не поддается. Удовлетворенный, он садится на скамейку передо мной и откидывается назад. Полотенце распахивается. Опасно открыт. Он останавливается в таком положении, что я могу видеть его большие мускулистые бедра, но не более того.

Мой взгляд медленно возвращается к его огромному телу. Его тело похоже на татуированную фигурку настоящего мужчины. Этого не может быть на самом деле.

Я не сдвинулась ни на дюйм с тех пор, как он сел. Я как испуганный маленький кролик, надеющийся, что большой злой волк ее не видит.

Он смотрит на мою уже влажную одежду страстным взглядом. Здесь и так душно, и его возбужденный вид делу не способствует.

— Устраивайся так удобно, как тебе хочется.

Капля пота стекает с моей шеи и скользит между грудей. Его челюсть дергается, когда он это видит.

— Мне и так вполне комфортно, — лгу я. Мои волосы потеряли всякий прежний объем и прилипли к потным вискам. Моя блузка прилипла к горячей липкой коже. Он смотрит на нее так, словно собирается сорвать ее, как сорвал дерево со скамейки. — Я слышала, ты не любишь давать интервью.

— Я не знаю.

Мы долго смотрим друг на друга сквозь тяжелый туманный воздух. Внутренняя часть сауны заряжается и шипит, когда горящие угли выделяют больше пара.

— Хорошо, — шепчу я себе под нос, когда опускаю взгляд в свой блокнот. Бумага становится все более влажной от жары. — Ммм, как зовут твою собаку?

— Нет. Вот как это будет работать.

Мой взгляд устремляется к нему, когда он наклоняется вперед. Боже, это полотенце висит на волоске. Я вижу всю его ногу.

— Сначала я задам тебе вопрос. Потом ты сможешь задать его мне.

— Обычно интервью проходят не так.

— Так, когда я их делаю.

Я не могу отвести от него глаз. Каждое низкое рокочущее слово, слетающее с его губ, отдается дрожью во мне и проникает прямо в мою пульсирующую киску.

Мое тело изнемогает, а щеки горят так же горячо, как угли. Я едва могу дышать здесь, но я не уверена, из-за горячего душного воздуха или из-за его горячего, знойного взгляда.

— Хорошо… Что ты хочешь знать?

— Как тебя зовут?

— Зоуи Эллис.

— Зоуи Эллис, — повторяет он и облизывает губы, как будто смакует первый глоток хорошего вина. Он шепчет это снова, и его суровое лицо смягчается.

Я пытаюсь напрячь свой затуманенный мозг в поисках вопроса, связанного с регби, но все выходит грязно.

Наконец-то я кое-что поняла.

— Как давно ты играешь в регби?

— Всю мою жизнь. Как выглядит твоя киска?

— Что…

У меня отвисает челюсть, когда я смотрю на него широко раскрытыми глазами. Он не извиняется за свои грубые слова. Он просто смотрит, ожидая моего ответа.

Он только что это сказал?

— Эта сладкая пизда у тебя между ног. На что она похожа?

Я думаю, что так оно и было!

— Я… Я… не… знаю, как на это ответить.

— Тогда тебе лучше показать мне.

Он наклоняется вперед, и на этот раз полотенце приподнимается достаточно высоко. Я вижу его длинный толстый член сбоку, и мою потную кожу начинает покалывать. Полотенце начинает сдвигаться перед моими ошеломленными глазами, когда его член становится твердым.

Я бросаю взгляд на забаррикадированную дверь и задаюсь вопросом, выпустит ли он меня вообще.

Не то чтобы я хотела уходить… но все же…

— Ты играл в регби в колледже? — Я бросаю "Аве Мария". Он отбрасывает это.

— О нет, — говорит он, поднимаясь на ноги. Белое полотенце падает обратно, но я все еще вижу твердые очертания его члена, прижимающегося к нему, как будто он отчаянно пытается вырваться. — Так это не работает.