Ты изменяешь ей со мной (СИ)

И пусть после нас ждет сложная беседа с Аксеновым, но сначала мне нужен ее взгляд. Пусть молчит, пусть сопротивляется. Я не буду напирать. Дождусь пока она будет готова простить меня.

Но и сложа руки сидеть не собираюсь. Я уже со всех сторон пытаюсь к ней подступиться.

Осторожно, еле уловимо. Ограждая ее от того урагана, что вокруг бушует.

Знаю точно — горы сверну, но не дам Лизку в обиду.

И все же, почему ее до сих пор нет?

Проверяю мессенджер — ничего.

Секретарь звонит по внутренней связи, и удары в груди силу увеличивают. Но это всего лишь уведомление, что прибыл Савва. Он входит в кабинет и оглядывается.

— Ну и где? Ты же говорил с минуты на минуту наша Елизавета явится.

Савелий присаживается за стол, я качаю головой:

— Если говорил, значит, явится. Что ты такой нетерпеливый, она еще не опаздывает.

— Странные дела творятся. А ты почему так за нее заступаешься, а, Соколовский? Сам ведь все время твердил, что нужно быть относительно нее осторожным?

— Потому что я предвзято относился, ты же знаешь. Но она показала себя ответственным сотрудником.

— А ты случаем ей все эскизы не засветил, а?

— Слушай, Савва, давай сначала со Златой разберемся.

— Ладно, но вечером жду отчет. Иначе Лиза…

— Это не Лиза, — говорю твердо.

Аксенов руки к верху поднимает, мол, ладно, готов пока что подождать. А я гипнотизирую телефон. Уже собираюсь набрать заветные цифры, но тут раздается звонок от секретаря.

Пришла. Наконец-то.

Как долбанный подросток ей рад. Нервничаю. Нет, серьезно, пульс долбит бешено.

Всего несколько секунд, и я увижу Лизку. Но мне кажется, что время тянется, словно едва раскаленный металл. Дверь открывается медленно, мне нетерпится самому подойти и распахнуть ее побыстрее.

Вот она.

Входит.

Пытаюсь взгляд ее поймать, но на меня Образцова не смотрит абсолютно… Хмурюсь.

Что с ней?

Кротко присаживается на стул с ровной спиной, кладет перед собой папку. И обращается к Аксенову:

— У вас были ко мне вопросы? Я готова на них ответить.

Мне кажется, или она намеренно меня игнорирует?

— Лиза, некоторые вопросы отпали, — говорю в ее тоне. Официально, но мягко. — Остальное обсудим позже. А это документация по тем пунктам, о которых мы с Аллой говорили?

Лиза наконец переводит на меня взгляд, быстро кивает и протягивает бумаги. Снова отворачивается.

Да что ж такое!

Посмотри же на меня, Лизка!

— Если вы не против, нужно кое-что подписать, — а это черт Аксенов со своими подстраховочными материалами по финальному этапу.

— Мне нужно изучить, — берет Образцова листы.

— Вы нам не доверяете?

И хоть Савелий ухмыляется, я чувствую повисшее напряжение. Да, я просил дать мне время, не наезжать на Лизу. Ничего еще не решено, и скорее в этом замешана Злата. Но Аксенов ее так давно знает, что готов все же подумать на Лизу. И поэтому все еще осторожен.

— У меня есть правила и принципы, — обдает холодным тоном нашу и так далеко не дружескую беседу. — Не подписываю документы, не глядя. Все тщательно перепроверяю.

— Это похвально, — хмыкает Савва. — То есть у вас проколов не случается?

— Ошибки могут быть, как и у вас. У каждого человека. Или вы никогда не ошибались в своих убеждениях?

Лизка явно настроена воинственно. Это одновременно вызывает тревогу и восхищает. Она умеет защищаться, да только я сам хочу взять на себя ее заботы. Ей необязательна обороняться. И может, она не подозревает, но у нее есть я.

— А я тоже перепроверяю. И если ошибка все же есть, летят головы. Но вам ведь нечего бояться, верно?

— Ей нечего бояться, — отвечаю резко Аксенову, видя, как вспыхивает Образцова. Она взгляд на меня бросает, от которого все внутри перекручивается. Лизка, дай же мне тебя защитить.

— Хорошо, — хмыкает Савелий, выдержав паузу. — Разберемся. Изучайте бумаги.

Мы некоторое время обсуждаем по плану позиции, довольно быстро. И очень напряженно.

Аксенов вскоре уходит, хлопает дверь, и тут же поднимается Лиза. Я оказываюсь около нее в два счета и перехватываю за локоть.

Чуть не сбежала.

— А ты куда это? Задержись ненадолго.

Я разворачиваю Лизу к себе, она медленно поднимает свой взгляд.

— Отпусти меня, Соколовский. И не нужно разыгрывать сцены. Я все знаю.

Внутри паршиво. Ни черта не понимаю.

— Лиза, ты о чем? Из-за Аксенова? Не переживай, я все смогу уладить…

— Не сомневаюсь.

Хмурюсь.

— Да, я не сказал тебе, насколько Савелий зол из-за этой ситуации. Зол на тебя. Но поверь, вскоре я решу этот вопрос. Лизок, послушай… я верю тебе. А все остальное разрешится.

Смотрит продолжительным взглядом.

— Почему ты называешь меня «Лизок»? Ты ведь не помнишь ничего из прошлого? Почему, Вадим?

Пожимаю плечами:

— Мне нравится. Я тебя так звал?

— Жаль, что ты потерял память, — говорит, усмехаясь. — А знаешь, я тоже хотела бы.

— Не советую.

— Почему же, — наклоняет она голову. — Очень удобно. Потеря памяти просто находка для любителей вильнуть налево. И с любовницей можно мутить, как будто не было жены и детей. И бывшей жене лапшу на уши вешать.

— Это такой юмор? — не понимаю, что на Лизку нашло.

Молчит, в глазах боль. Конечно, она меня ни черта не простила. Но я не понимаю, при чем тут Аксенов и моя амнезия.