Ты любил меня за мои слабости

Значит, Донован уже едет сюда. Быстрее, чем я ожидала. Неважно, я буду готова. Может быть, когда я встречусь с ним, то и не освобожусь от вопроса «Кто я?». Но от этого вопроса меня, возможно, освободит месть.

Прошел месяц с тех пор, как Канье застукал меня режущей себя. С тех пор я больше этого не делаю: просто не чувствую в этом необходимости. В первые несколько раз было тяжело, словно от ломки, тогда я жаждала очистить разум от всех тех жутких мыслей и воспоминаний. Это был легкий способ обрести покой. Но чувство разочарования Канье давит на мое сердце тяжелее, чем болезненные воспоминания в моей голове.

У нас с Канье, каждый день тянется медленно. Однако между нами зародилась новая дружба. Та, где Канье постоянно расширяет мои границы словами и прикосновениями. И та, где я мягко отступаю или игнорирую его. Но он непробиваемый: если он чего-то хочет, то ничто не может остановить его.

Мое решение — это тонкий слой стекла, покрытый глубокими трещинами: я просто жду того момента, когда все разрушится, и я потеряюсь в нем.

Я сижу в баре, одетая в короткое черное платье на одно плечо с рюшами по бокам и рукавами-разлетайками: лучшее из всего этого то, что я пью водку и лимонад. Черт, я и забыла, как хорош алкоголь на вкус. И то дивное тепло и легкое покалывание, которые он дает, разливаясь по телу, улучшают настроение.

Это — помолвка Джейка и Лили. Они вернулись из Австралии четыре дня назад и мама, решив сделать сюрприз, закатила для них вечеринку в честь их помолвки. Я поворачиваюсь на стуле и смотрю на людей, стоящих вокруг в красиво украшенной черно-золотой гостиной. Женщины в потрясающих платьях, мужчины в брюках и рубашках на пуговицах.

Мой взгляд скользит по танцполу и падает на Лили и Джейка, которые покачиваются, обнимаясь и смотря друг другу в глаза. Я так рада за брата. Он действительно нашел свою единственную родственную душу.

Незнакомый мужчина привлекает мое внимание, когда садится рядом со мной у бара и широко улыбается. С его темными волосами и дорогим костюмом, сходство с ним и Донованом заставляет меня немедленно отодвинуться от него. Выражение его лица становится растерянным, пока я отступаю назад и врезаюсь в твердое тело, тело, которое я знаю слишком хорошо.

Одна рука Канье обвивает мою талию, другая тянется к стойке между мной и мужчиной.

Я смотрю на Канье, но он не смотрит на меня в ответ. Нет, он смотрит на человека в баре.

— Отвали на хрен, сейчас же, — рычит Канье.

Мужчина встает и, сердито бормоча, отходит от стойки бара.

Я вздыхаю.

— Канье, что это было? — спрашиваю я его не так сердито, как следовало бы. Нет, я благодарна, благодарна Канье за то, что он избавлялся от любого, кто приближается ко мне.

— Не задавай вопросов, на которые уже знаешь ответ, Эмми. Ты моя. Каждый ублюдок в этой комнате узнает это, если осмелится подойти к тебе.

Боже, в этот момент я так запутываюсь в том, кто мы с Канье друг для друга. Я пытаюсь спасти его, но он отчаянно хочет утонуть вместе со мной. Я все еще не настолько сильна, чтобы оставить его, хотя знаю, что должна. Должна уехать из нашего дома. Нашего дома. Я так слаба, но этот мужчина любит меня и мою слабость.

Я вырываюсь из объятий Канье, и мое тело протестует против этого.

Я подхожу к бару и допиваю свой напиток, подаю знак даме за стойкой и прошу повторить. Это мой третий или четвертый стакан?

— Полегче, Эмми. Когда ты в последний раз выпивала? Ты выпивала за последние пять лет?

Мои глаза расширяются и устремляются на Канье. Мои ладони вспотели, а сердце трепещет от беспокойства. Вопрос, первый вопрос, который он задал мне про последние пять лет. Вот он. Первый маленький шаг, прежде чем он захочет узнать всё, все кровавые подробности, а потом он поймет, что они сделали со мной, что я была слишком слаба, чтобы остановить их.

Канье, должно быть, заметил мою панику, потому что обходит меня и смотрит прямо в мои испуганные глаза.

— Что случилось? Что я сделал?

Женщина ставит передо мной стакан, я быстро поднимаю его, смотрю на плавающий в стакане лед и пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Я бросаю взгляд на лицо Канье, изо всех сил стараясь скрыть свой страх.

— Господи, что это, Эмми? — похоже, я потерпела в этом неудачу.

— Ничего страшного. И нет, я не пила с…— я осекаюсь на полуслове, пытаясь вспомнить, когда в последний раз пила, но не могу вспомнить. — Не помню когда, — тихо заканчиваю я.

— Детка, все в порядке. Ты заслуживаешь немного выпить и повеселиться. Просто притормози, ладно. Ты же не хочешь спать сегодня рядом с унитазом.

Я киваю, отступаю от него и иду в толпу людей в комнате, чтобы найти своих родителей. Мне нужно побыть подальше от Канье.