Ты любил меня за мои слабости

— Ты думаешь, он придет за тобой? Твой гребаный парень? — он выплевывает слово «парень», как будто это неприятный привкус во рту.

Я подхожу к Алексе, когда она начинает набирать номер, и мы оба поворачиваемся к Доновану. Откуда он знает о Канье?

— Он не придет за тобой, никогда. Мы получили информацию, что они направляются к взлетно-посадочной полосе. Я знал, что они поедут туда, если я отвезу тебя в аэропорт. Мои ребята собирались убить его и тех, кто с ним. Тогда никто не сможет следить ни за мной, ни за тобой, Эмили. На этот раз только обрубленные концы. Я, блин, умнее, чем Марко. Тупой ублюдок должен был сделать это в первую очередь.

Алекса тихо выдыхает:

— Нет.

Я протягиваю руку и говорю испуганным голосом:

— Дай мне телефон, Алекса.

Она быстро отдает мне телефон, и я чувствую, как она дрожит. Я поднимаю голову и замечаю страх в ее глазах.

— Джозеф с ними?

— Да, — тихо говорит она, и ее глаза становятся стеклянными.

Я держу ее за руку и говорю:

— Все будет хорошо. Они смогут сами о себе позаботиться, — мой голос звучит твердо, однако я не уверена, что полностью верю своим собственным словам, поскольку мое сердце продолжает колотиться в груди.

Я набираю номер Канье. Звучит лишь один гудок, прежде чем Канье отвечает:

— Где ты, Алекса?

Слава Богу. Мое тело мгновенно расслабляется, и я смотрю на Алексу с улыбкой на лице.

— Канье, это Эмили.

— Эмми, детка. Бл*дь. Ты в порядке? Где ты? — требует он.

— Я в порядке. Алекса здесь, и она помогла мне освободиться. Донован сейчас привязан к стулу.

Я смотрю на Алексу в ожидании и говорю Канье:

— Мы…?

Алекса быстро отвечает за меня в трубку.

— Мы в заброшенном доме на правой стороне взлетно-посадочной полосы. Желтый и единственный на дороге. Вы не пропустите его.

— Ладно, девочки, держитесь. Мы скоро будем там.

— Подожди, Канье! — я кричу в трубку, пока он не отключился. — Донован послал людей, чтобы убить тебя. Будь осторожен.

— Обязательно, Эмми. Не беспокойся обо мне. Мы пришли подготовленными. У Джейка в багажнике было все необходимое. Они на другой стороне полосы, осматривают склады. Я не слышал выстрелов. Я позвоню им, и мы выберемся отсюда и придем к тебе и Алексе.

Я глубоко вздыхаю, чувствуя себя намного лучше после разговора с Канье.

— Хорошо, я люблю тебя, Канье. Пожалуйста, будь осторожен, — умоляю я. Мои слова выходят сдавленными, а губы дрожат от облегчения.

— Я люблю… — Канье не заканчивает свое предложение, так как раздается громкий хлопок и вздох от Канье. — Бл*дь, меня ранили. Бл*дь, Эмми, выбирайтесь из дома и уходите с Алексой сейчас же. Уходите и найдите безопасное место! — кричит Канье в трубку.

Я застываю. Чистый, неразбавленный страх овладевает мной, и мое горло сдавливает так, что я не могу произнести ни слова. Я не могу пошевелиться от страха, что я могу потерять. Потерять то, чего больше никогда не обрету вновь. Я даже не могу представить такую возможность.

Я беспомощно слушаю, как телефон падает на землю, а мой любимый продолжает кричать, чтобы я бежала и нашла безопасное место.

Я вздрагиваю, мое тело подскакивает на месте, когда я слышу еще один выстрел, а затем ничего. Тишина. Больше никаких криков от Канье.

— Нет! — мой душераздирающий крик разносится по маленькому помещению, он отскакивает от стен звуковыми волнами. Это не спасет Канье и не спасет меня.

Тяжелые шаги приближаются к телефону, и связь обрывается. Канье!

Мои колени сильно дрожат. Не в силах удержаться, я падаю на них. Тихие слезы текут по моему лицу. Крик боли застревает в горле, и я не могу вымолвить ни звука. Я хочу онеметь. Я хочу, чтобы эта мучительная агония и печаль прорыли глубокую яму в моей душе и никогда не освободились.

— Что? — спрашивает Алекса дрожащим голосом. Она грубо трясет меня за плечи и кричит. — Эмили, что случилось!?

— Он мертв, — шепчу я.

Слезы текут по моим щекам, и я чувствую их соленый привкус на губах.

— О, мой Бог, — шепчет Алекса и падает рядом со мной на пол.

Моя грудь сжимается, и рыдание вырывается из меня, заполняя комнату.

Я смутно слышу, как Алекса говорит по телефону, крича Джозефу, чтобы он нашел Канье и убирался оттуда. Она описывает дом, в котором мы находимся, но это не важно. С таким же успехом я могу сидеть на этом месте до самой моей смерти. Сейчас жизнь не стоит того, чтобы жить.

— Что там? — спрашивает Алекса.

Услышав ее слова, я фокусирую слух и слышу звонок мобильного телефона.

— Это мой парень докладывает, закончил ли он работу.

Донован. Я и забыла, что он здесь. Его имя дребезжит у меня в голове, произнесенное с такой ненавистью, что даже я боюсь того, через что ему предстоит пройти.

Я вскакиваю на ноги и иду прямо туда, откуда доносится звон. Он в кармане брюк. Я не останавливаюсь ни на секунду, моя рука ныряет в его карман, и я вытаскиваю его вибрирующий телефон.

Что, если Канье все еще жив? Что, если его только что подстрелили, и ему нужна помощь? Мое сердце бьется с надеждой. Я провожу пальцем по экрану и подношу телефон к уху.

Я слышу тяжелое дыхание, секунды тишины, а затем:

— Все сделано.

А потом он вешает трубку.