Ты любишь предателя

Джош говорит, несмотря на аплодисменты, у края сцены что-то происходит. Один из телохранителей Джоша идет в сторону суматохи за пределами угла обзора камеры, но камера быстро следует за ним и демонстрирует, как один из охранников отеля, а теперь и телохранитель Джоша не дают Келлану попасть на сцену.

Келлан, должно быть, сразу узнал телефон. У Валери едва получается улыбаться, тогда как Джош продолжает, не обращая внимания на происходящее.

– Вы все оказываете друг другу поддержку. Серьезно относитесь к печати, которая нас связывает. Со смертельной серьезностью.

В зале тишина. Камера теперь направлена на публику, которая состоит исключительно из высокопоставленных членов общества, чьи лица будто окаменели, в то время как остальные с неуверенной улыбкой на губах, предназначенной для камер, обмениваются друг с другом вопросительными взглядами поверх мило оформленных столов. Среди них и отец Тайлера, который заметно бледнеет. Значит, Тайлер сказал правду и поговорил с ним. Несмотря на все случившееся, я испытываю за него что-то вроде гордости.

Потом в объектив попадают столы, за которыми сидят действующие Вороны и Львы. Я вижу Бриттани, Лору и Шерил, трех удивительно красивых девушек, на лицах которых шок. Даже Бэррон рядом с Лорой смотрит на сцену с растерянным видом. Диона прижимает голову к груди Остина, который, не моргая, то и дело качает головой.

Джош затягивает тишину, пока первые гости не начинают с шумом двигать свои стулья, готовые убежать от обвинений и гнетущей атмосферы.

Камера опять возвращается к Джошу, постукивающему пальцем по трибуне. Телефон Беверли не виден камере. Валери уже не стоит позади Джоша, второй телохранитель также исчез, очевидно, не замеченный оператором.

– Я никогда не хотел становиться Львом, – признается Джош, – но внешние обстоятельства привели к тому, что мне пришлось вступить в члены этого сообщества. – Теперь камера направлена прямо на него, она крупным планом фиксирует боль и отчаяние в его глазах. – Мою лучшую подругу Беверли Грей в прошлом году сагитировали стать кандидаткой. Она осуждала интриги и политику сообществ. И за это ей пришлось умереть!

Коллективный вздох, камера ненадолго поворачивается в сторону публики, театрально прижатых ко рту рук, растерянных взглядов тех, для кого немыслимо, что сообщества могли зайти так далеко.

– Я должен был стать Львом, чтобы выяснить, что с ней произошло. И сегодня я хочу, чтобы все вы приняли в этом участие.

Он поднимает телефон Беверли к микрофону и проигрывает аудиозапись. Келлан у края сцены сражается со стеной из множества охранников. Пока идет запись Беверли, я смотрю в сторону стеклянной двери парк-отеля, за которой, скрипя шинами, одна за другой останавливаются полицейские машины. Полицейские строятся и устремляются в фойе. Ханна пустила в ход свои контакты в местной полиции и, судя по всему, напрямую передала им мои инструкции. Дверь в зал открывается, и поверх тихого топота ног я слышу, как Тайлер на записи говорит с Келланом. Публика словно оцепенела, камера вылавливает отдельные бледные лица, потом показывает Келлана, который теперь еще ожесточеннее борется с крепкой хваткой остальных мужчин. Журналисты явно выполнили свои домашние задания, потому что названное Тайлером имя они могут сопоставить с верховным Львом. Его имя вскоре появляется у нижнего края экрана. Келлан Томас. Председатель благотворительного студенческого сообщества «Львы».

Пока волны грохочут о берег, камера приближает Келлана и передает всему миру ужас на его лице, когда спустя несколько невыносимых минут тихого ожидания голос Беверли вдруг зовет Тайлера.

Келлан замирает, оглядывает зал и сцену. Его полный ненависти взгляд выражает ярость. Ему удается высвободиться из рук секьюрити, и он несется на сцену. Телохранитель Джоша следует за ним, хочет оттащить Джоша в сторону, но он больше не является целью Келлана.

– Ах ты проклятая змея! – ревет Келлан.

Я никогда не видела, чтобы Келлан до такой степени терял над собой контроль. Не видела его в таком отчаянии, готовым на все. Телохранитель Джоша хватает его на бегу, так что он может лишь беспомощно вертеться, продолжая неистовствовать.

– Ты шантажировала меня и угрожала, потому что я думал, что один из моих парней несет ответственность за смерть девушки-Ворона! – Его голос исказился от злобы.

Камера ненадолго переключается на публику, которая воочию наблюдает за тем, как Келлан в деталях описывает тот вечер, в то время как голос Беверли из динамиков вновь и вновь зовет Тайлера.

– Она была жива, когда Тайлер ушел. А ты повесила на меня часть вины за ее смерть! – Он качает головой, продолжая вертеться в железной хватке телохранителей. На его щеках слезы, блестящие от света многочисленных люстр.

Камера снова и снова поворачивается в сторону занавеса, за которым прячется человек, к которому обращены слова Келлана.