Ты меня поймал (СИ)

Подруга показывает язык и упёрто прижимает к себе. Вот же пристала… блондинистая пиявка.

— Лара, ну очень надо. Там будет бал — чинно, гладко и дорого. Шампанское и твои обожаемые морепродукты. Обещаю, можешь слопать своих королевских креветок хоть тазик.

Тазик я, естественно, не осилю, но возможность прогуляться по балу с креветками уже не так меня пугает.

— Бал?

Наташа кивает.

— Ты трезвая умничка, которая никого не бьёт, а весь вечер охмуряет своего лягушонка?

— Кого?

— Ну, де Бомарше или как его там?

Снова кивает, а потом начинает подпрыгивать от нетерпения на месте в ожидании заветного «да», уже готового сорваться с моего языка.

— А зачем тебе я?

— Для поддержания морального духа, — смело заявляет девушка, отпуская мои локти.

Подозрительно прищуриваюсь, делая поспешный шаг от неё, пока она не надумала снова меня держать и дёргать.

— А что не так с твоим духом? Вонвижу, что бодр и весел. Если с таким настроем и хлопаньем ресниц на бал подашься, то не только граф, но сам король будет твоим.

Наташа радостно улыбается, но взгляд горит упрямством.

— Лар, тебе не помешает развеяться. Мне кажется, ты из квартиры уже неделю не выходишь.

Ну почему неделю? Сегодня только шестой день. И я это хорошо помню, так как через два дня мне нужно отдать заказанную картину, которую я почти завершила.

— Возможно, — нехотя соглашаюсь с подругой, шествуя в ванную.

Надо срочно отмыть руки, пока краска не успела пропитаться в кожу.

Ванная у меня небольшая, но Ната всё равно идёт следом за мной, чтобы дожать мой положительный ответ. Её тихие шаги и парфюм буквально преследуют меня, лишая права выбора.

— Хорошо, сходим вместе. Когда состоится сие мероприятие?

Мой вздох она пропускает мимо своих маленьких ушек с точками бриллиантов в мочках. Грациозно выполняет реверанс, едва не задевая полочку с флаконами- растворителями.

— Ната, аккуратнее. Я только согласилась, но уже боюсь начать об этом сожалеть.

— Всё будет отлично, Мотылёк! Я уже всё распланировала.

Кто бы сомневался?!

— Завтра примерка наших платьев, послезавтра и ещё разок репетитор по бальным танцам, а остальные мелочи по типу подборки аксессуаров, туфель, причёски я беру на себя.

Некоторые, смотрю, не сомневались в моём согласии. Но не мешаю подруге расписывать эту неделю по минутам и просто молча оттираю ватным диском маслянистые пятна всех цветов радуги.

— Ларочка, я знаю, что мой эгоизм впитан с молоком матери, но если тянуть с такими вещами, то можно остаться без наряда и потом только ждать фею крестную.

Для меня феей была Вознесенская.

— Я поняла, феюшка ты наша. Но у меня через два дня встреча с заказчиком, а через три дня — подработка на дому — не забудь это внести в свой гениальный план. И если платье будет снова с большим количеством нулей в ценнике или скважинами в районе вырезов, то я его не надену.

По меркам горячо любимой подруги я должна милостыню просить, но в реальности мне вполне хватает моего заработка, чтобы содержать не совсем дешёвую квартиру, покупать еду и одежду.

Вечерние наряды мне совсем ни к чему, если бы не любящая приключения пятая точка Вознесенской.

— Мотылёк, ну ты чего?! — тут же сбрасывая шутовскую маску с лица, Ната становится обычным человеком, которая любит пиццу и мелодрамы. — Я нам такую красоту навояла. Ты будешь неотразима. Впрочем, как и всегда. Именно поэтому мне нужно твое сопровождение.

Отбрасываю в мусорное ведёрко использованные диски и разворачиваюсь всем корпусом к девушке. Это она сейчас о чём?!

— Лара, ну твою красоту не видишь или не хочешь видеть только ты. Зато я и все остальные далеко не слепые.

Бросила быстрый взгляд в зеркало над раковиной. Я была всё та же, которая утром тут умывалась и чистила зубы.

Обычное бледное лицо, неестественно голубые глаза и дурацкие слегка волнистые пепельные волосы, из-за которых в начальной школе мальчишки обзывали меня бабкой Ягой, а в старших классах — инопланетянкой или мутантом из «Люди икс». Одно время короткие, они снова отрасли, явно напрашиваясь на порцию стрижки.

— Ната, не выдумывай. Все так, как и всегда. И всё ещё хочу покрасить волосы в какой-нибудь оттенок блонд.

— Только посмей. Я запишу тебя на шугаринг всего тела, и посмотрим, как ты там будешь извиваться и стонать.

— Никак. Я просто не пойду.

— Поймаю и притащу за окрашенные лохмы.

Взвела глаза к небу и вышла из ванной.

— Всё равно не понимаю, зачем тебе тащить меня, — продолжаю размышления вслух, собираясь испить кофейку.

Быстро кнопаю электрический чайник и пытаюсь найти в холодильнике что-нибудь для бутербродов, но пять дней творческих прыжков перед холстом не заставили продукты самостоятельно приходить из магазина.

— Вот! Принесла передачку от тёти Вики. Она, как услышала о твоём очередном творческом «запое», сразу собрала пакетик со словами: «Отощала там поди совсем моя деточка!».

Семейного повара Вознесенских, Викторию Андреевну, и меня связывало дальнее родство и взаимная любовь к булочкам с корицей.