— О да, моя лунная бабочка, я с первого взгляда понял, что только моя, а всё остальное — это были лишь жалкие попытки мужского снобизма.
И снова короткие поцелуи, ослепляющие своей нежностью.
— Ты и наши малыши — это моё всё, Мотылёк. И больше не проси милости для тех, кто вас хоть как-то недобро задевает.
— Хорошо, граф Дракула, я постараюсь, — немного игриво отвечаю, разбивая серьёзность момента.
— Вы уж, графиня де Бомарше, постарайтесь, пожалуйста, а то закую в наручники и буду медленно пить вашу сладкую кровь.
— Пейте, изверг, я всё равно вся ваша, — уже едва сдерживаю улыбку на всё лицо, но всё ещё пытаюсь доиграть свою роль.
— Боже, Мотылёк, нельзя говорить своему мужчине такие признания посредине улицы, это зверство.
— А где можно?
— Как минимум в спальне, ну или хотя бы там, где есть хоть крохотный тёмный уголок для растления твоего прекрасного тела. Кстати, а врач не запретил? Где эти грёбанные рекомендации?! Лара!?
Закатываю глаза и хохочу во всё горло. Теперь, наверное, придётся самой растлить своего перестраховщика- мужа.
Мне так хорошо, как никогда. Расправляю руки, словно крылья, и лечу без страха упасть.
Он там внизу всегда поймает, я знаю. Люблю тебя, мой Дракула.