Ты – мне, я – тебе

Ронни выпил крепкого кофе. Надо было прийти в себя. Он пошел принять душ. Там он решил для себя, что будет вести себя мужественно, казаться уверенным в себе. Его прошлое не было славным. Неудача следовала за неудачей. Двадцатилетний француз, приехав в США, после относительной учебы и долгого ожидания получил грин-карту, которая давала ему право официально работать в стране и приходить на кастинги. Хронические неудачники, как он, – те, что рассказывали о себе всякие небылицы за кружкой пива, – иногда устраивались, когда были нужны, водителями на промышленные предприятия. Они также зарабатывали небольшие деньги в качестве посыльных шикарных бутиков на Родео-Драйв, но при этом никогда не видели шикарное внутреннее убранство богатых домов на Беверли-Хиллз. Ронни тоже некоторое время работал посыльным, и ему тоже ни разу не удалось переступить с дорогостоящими покупками в руках через порог жилищ, где обитали знаменитости. Как все молодые и не очень молодые актеры-любители, он старался воспользоваться малейшей возможностью для того, чтобы его заметили. Номером первым среди фантастических планов была «Встреча». Что коробку с обшитым стразами платьем у него заберет не горничная-мексиканка, а сама хозяйка дома. Чисто случайно. Что вы хотите, судьба. Да, она осмелится дойти до входной двери. В домашнем халатике пастельного цвета, она откроет дверь, увидит посыльного, посмотрит на него пристально и решит, что «парень довольно красив, во всяком случае, интересен». И тогда она проворкует: «Хелло! Вы принесли мне платье? Подождите. Позвольте мне вас разглядеть? Входите же…» Она изучит его профиль, прикоснется к волосам, вдохнет запах мужчины с планеты бедняков. «Мне кажется, – скажет она, – что вы именно тот тип мужчины, который нам нужен. Вы ведь итальянец?» – «Француз». Последует восклицание: «Я должна немедленно позвонить Крамеру! Скажу ему, что нашла нашего любовника латинского типа… Проходите в салон. Я сейчас созову всех…» Нет, этому чуду не суждено было сбыться никогда. Он вручал сверток и, краснея от стыда, получал чаевые.

Чем только Ронни не занимался. Он несколько недель жил с отвергнутой звездой, которую вывели из героинь вышедшей из моды мыльной оперы. Будучи не в состоянии переносить эту некогда красивую, но постаревшую женщину, которая ложилась в постель с толстым слоем пудры на лице и с сильно накрашенными тушью ресницами, он был изгнан из-за отсутствия страстности в любовных играх. Он также работал в кафе «Старбакс», но и там его так называемый облик любовника латинского типа не произвел ни на кого впечатления. Слишком большая была конкуренция, на завоевание Голливуда ринулись толпы южноамериканцев.

Он направил воду на лицо. К нему должна была приехать одна из самых недоступных женщин: значит, он еще представлял для нее интерес. Но какого рода?

* * *

Черный лимузин Элизабет остановился перед указанным домом. За рулем сидел Ванг, бывший уже несколько десятилетий доверенным лицом Гаррисона, который на несколько недель прикомандировал его к Элизабет. Законная наследница миллиардера и его подручный не ладили друг с другом. Они мало говорили, и по молчаливому согласию их неприятные общие воспоминания были преданы забвению. Пока царствовала Элизабет, но достаточно было смерти хозяина, и в игру могла вступить ее сводная сестра Чайна. Двадцать лет тому назад сестру Ванга приняли на должность гувернантки в шикарный дом Гаррисона в Лэттингтауне. В ходе частых посещений этой шикарной части Лонг-Айленда толстяк Вильям не смог воспротивиться физическому влечению к красивой китаянке. Она же, думая о будущем, не предложила ему воспользоваться презервативом. В результате этой любовной связи на свет появилась девочка. Гаррисон официально признал ее, чтобы досадить Элизабет. Чайна росла как принцесса. Она блестяще закончила ближайший к дому колледж, а потом в доме стали появляться частные преподаватели, чтобы обеспечить ей высшее образование. Она была очень честолюбива и ждала того дня, когда она сможет взять власть в свои руки. «Все люди смертны, даже Элизабет», – решили мать с дочкой.

* * *

Элизабет подошла к подъезду дома, поднялась на четвертый этаж и толкнула полуоткрытую дверь.

– Ни замка? Ни цепочки? – спросила она появившегося в прихожей Ронни.

Фотограф поздоровался и объяснил, что у него красть было совсем нечего. За спиной Элизабет стоял Ванг.

– Это мой телохранитель, – представила она его.

Китаец осмотрел квартиру, не оставив без внимания ни один уголок. Потом он вопросительно посмотрел на Элизабет, та едва заметно кивнула. Тогда он подошел к Ронни и ощупал фотографа.

– Эй, гомик, прекрати! – воскликнул тот.

– У вас может быть оружие, – произнесла Элизабет.

– Никогда у меня не было никакого оружия, – раздраженно сказал Ронни. – Баста, коко!