Ты мне никто

Я иду собирать шмот. Вытряхиваю всё из шкафов, со стеллажей скидываю.

Натыкаюсь на портрет Селены. Её Да Винчи сфотографировал – как-то мы пересеклись в парке.

В горле ком. Получается, она будет жить в моем доме? Она, её мать, брат.

Нет, конечно, Селена не виновата, но…

- Стас, поговорим?

Отец стоит в дверном проеме. Смотрю на него. Мне вот охренеть как не до разговоров! Вообще!

Подхожу, и демонстративно закрываю дверь.

Глава 36

Дома тихо. Вроде бы привычно тихо, но как-то… странно. Мама должна уже уйти в больницу, но я вижу её ключи на полочке у двери.

И вижу мужские ботинки.

Ох… нет! То есть… Он всю ночь у нас провел? Но они же не…?

Нет! Нет! Нет…

Тихо проскальзываю в свою спальню и вижу маму. Она сидит на кровати, поджав ноги. Почему-то кажется мне очень несчастной.

- Привет.

- Привет.

Подхожу, сажусь рядом. Мне немного стыдно – я первый раз ночевала не дома. Пижамные вечеринки у подруг в подростковом возрасте не считаются. Вспоминаю Настюху – мы учились вместе, дружили, до всей этой истории с Кириллом, и потом она меня поддерживала, надо бы ей позвонить…

Мама молчит, смотрит в одну точку. Не нравится мне её взгляд.

- Мам, всё нормально? – спросить хочется о многом, но я не знаю с чего начать.

Что произошло после того, как мы со Стасом сбежали? Почему его отец всё еще тут? Почему мама не пошла на работу?

- Ты на работу опаздываешь?

- Я…сказала, что буду чуть позже, меня Галина Ивановна подменит.

- Может, тебе кофе сварить?

- Нет, спасибо.

В дверь стучат. Я понимаю кто это.

- Да?

- Нина, выйди на минуту, пожалуйста.

Мама встает, выходит.

У меня сердце колотится так, как будто выпрыгнет. И очень страшно. Дико страшно.

Что всё это значит? И… что будет со мной и Стасом?

Глухой стук входной двери почему-то кажется нереально громким. Не могу на месте сидеть. Зудит! Выхожу, тут же сталкиваясь с мамой. Она заходит на кухню, ставит чайник.

- Мам…

- Дочь, давай не сейчас. Пожалуйста. Не могу. Кофе выпью и буду собираться. Потом поговорим.

- А есть о чём говорить?

- Я сказала – потом.

Да уж… содержательная беседа. Иду к себе, в душ, потом снова на кухню. Мамы уже нет – ушла к себе. Наливаю кофе себе и брату, стучу в его комнату.

Он сидит за компьютером, в наушниках, работает.

- Глеб?

Головой качает! Да что такое? Они сговорились все?

Подхожу, снимаю наушники, ставлю кружку горячего кофе с молоком. Как он любит.

- Рассказывай!

- И тебе доброе утро.

- Глеб!

Он отпивает, не поднимая кружку, а наклоняясь к ней. Ему тяжело поднимать целую, он может расплескать, обжечься, поэтому никогда не пьет горячий. Ещё раньше мы придумывали какие-то стаканчики с трубочками, но потом он как-то жестко сказал, что хочет, чтобы у него всё было как у обычных людей. Правда, кружка его довольно маленькая и легкая, но зато как у всех.

Бедный Глеб… Как это всё ударило по нему, наверное…

Господи, почему я встретила в парке тогда именно Стаса? Почему именно он оказался сыном человека, предавшего мою маму?

Что теперь будет?

- Я не знаю о чем они говорили, если ты за этим пришла. Я не слушал.

- Совсем ничего?

- Ну так…

- Глеб?

- Он выяснял, почему мать его обманула.

- Что? – вот это просто эпичный фейл!

- Ну, это то, что я слышал.

- Дети… - мы с Глебом одновременно поворачиваемся, мама стоит в дверях. – я на работу, вернусь утром – поговорим.

Поговорим. Да уж…

Второй раз за утро закрывается входная дверь, и этот стук так же бьет по нервам.

- Глеб… и как он тебе?

- Папашка-то? Орёл…

- Он вообще-то Коршун…

- Он вообще-то козёл.

Брат хлюпает кофе, глотает шумно.

- Знаешь, я вчера так пожалел, что я… в общем, не могу ему хорошо вмазать. С ноги. Был бы я как твой этот… Стас, я бы…

- А смысл? Пачкаться.

- И то верно.

- Почему она его не выгнала? – задаю вопрос, которые мучает.

- Она выгнала. Он вернулся. Стоял тут под дождём мок…

Интересная история. У меня голова кругом. Что делать – не знаю.

Позвонить Стасу? Почему-то страшно.

Ждать, когда он позвонит сам? Я жду. Жду до обеда. Потом… потом не выдерживаю, пишу.

«Привет, как ты?»

«Отлично. Вещи собираю»

Что? Холодом пронзает, дышать почему-то сразу тяжело. Стас уезжает? Куда? Он ничего не говорил. Почему так внезапно? Задаю сама себе глупые вопросы понимая, что связано это может быть только с одним – с тем, что произошло между нашими родителями.

Его, что же, как Ромео, решили сплавить подальше, оградить о меня? Нет, Ромео уехал, потому что убил брата Джульетты. Мой брат пока что жив.

Пока что! Я с ума сошла? Кринж… Что у меня в голове? Хлебушек? Стас никогда ничего не сделает Глебу! Потому что… Потому что это и его брат тоже? Или потому, что Глеб – мой брат? Или просто потому, что Стас не такой? Он не будет обижать того, кто заведомо слабее.

А если бы… если бы Стас обидел Глеба? Что бы делала я?

А если бы… Если бы как у Шекспира? Если бы он… Могла бы я любить его после этого, как Джульетта?

Боже, пожалуйста, не испытывай нас так! Как угодно, только не так!

Вспоминаю, что ничего не ответила Стасу. Нужен ли ему ответ? Мне – да!

Я должна знать куда он едет. Как это отразится на наших отношениях.