Ты мне никто

Не видеть, не слышать, не знать.

Дома уже даже не раздражает счастливый мамин голос и смех. Я вижу её такой, и в который раз думаю, что она заслужила.

И Глеб… У него тоже, кажется, налаживается с отцом. Они стали общаться.

Одна я как неприкаянная в этом доме.

- Селена, - как-то вечером мама заходит, - всё нормально у тебя?

Что сказать? Нормально, мам, правда, кажется, что я умираю, но в остальном.

- Ты прости меня, девочка моя… Я понимаю, что ты и Стас… Ну, хочешь, мы с ним поговорим? Виктор хочет…

- Нет! – почти кричу, обрываю резко. – Не надо. Пожалуйста!

- Сэл, послушай, Виктор хотел его пригласить, ну как-то…

- Без меня. Я уйду тогда, понимаешь? Я… вообще, может я к бабушке перееду? Пожалуйста?

- Что ты говоришь? Как? Зачем? Тут… тут отличная школа, и ты…

Отличная, конечно.

И ученики в ней отличные. Более чем. Это я понимаю особенно хорошо, когда меня неожиданно затаскивают в радиорубку.

Нет, сначала ничего не предвещало, мне сказали, что меня у актового ждет наша биологичка, Наталья Санна. Она у нас строгая, жёсткая. Но биологию я люблю, учу с удовольствием, и я на хорошем счету.

Кабинет биологии недалеко от актового, и я знаю, что Наталья периодически просит помочь с переносом каких-то материалов.

Иду без всякой задней мысли. А на подходе к залу меня хватают знакомые руки. Я сразу понимаю, что это он и…

В первый момент такая радость захлестывает! Он подстроил так, чтобы я осталась одна! Может… может он хочет поговорить? Помириться? Неужели?

Но…

- Будешь орать, я тебе рот заклею пластырем, поняла?

И всё. Дальше я помню происходящее очень смутно.

Радиорубка. Лера, которую Тор – Торопов – заставляет встать на колени и просить прощения.

И я… как приманка. Если Лера не сделает так, как они хотят то… Кто-то сделает больно мне.

Мы с Лерой все-таки начали общаться. Встретились в коттеджном поселке, она шла от репетитора по английскому. Поболтали, обменялись телефонами, стали переписываться. В школе особенно некогда было общаться – разные классы же, но иногда в столовой садились рядом…

И вот теперь…

Коршун меня держит. Лицо непроницаемое.

Я смотрю на него сквозь пелену слез. Неужели это он?

Золотой мальчик, который спасал собаку, гонял хулиганов, был вежливым с Богиней, приносил мне гортензии и лавандовый раф, с моим братом общался на равных, сделал моё первое свидание незабываемым и первый поцелуй тоже…

Кто он? И что он сделал с моим любимым Коршуном?

Как в бреду вижу Леру, она сохраняет абсолютное равнодушие – мне бы поучиться! Спокойно встает на колени. И даже… даже наклоняется чтобы поцеловать кеды Тора!

Мне кажется, я потеряю сознание. Становится шумно. Стас меня вытаскивает из рубки, куда-то ведет, я не пытаюсь вырваться, отупела просто.

Не знаю, как мы оказываемся вдвоем, кажется это мужской туалет. Наверное. Я плохо соображаю.

Он прижимает меня к стене, держит за горло. Смотрит с такой ненавистью! А потом… потом целует!

Жадно, так… горько, словно наказывая. А я… я отвечаю. Сама не знаю почему. Я голодная, дико голодная по нему! Я хочу вот так! Еще! Больше! Глубже!

А потом он отталкивает.

- Ну ты и дрянь, Сотникова… тебе всё равно с кем, да? Или ты этому своему тоже рога наставляешь? Такая же как твоя мамаша, ш…

Не знаю откуда у меня силы, но я со всей дури луплю его кулаком по лицу. Так больно, кажется, я руку сломала! Но, наверное, нет…

Убегаю.

Дома встаю под горячий душ. Меня трясет.

А на следующий день я просто не могу встать. Попадаю в больницу с нервным срывом.

******

История Леры и Тора - "Мне всё равно"

Глава 41

- Стас, солнышко, как дела? Как школа? – маман улыбается, а меня капец триггерит. С какого она вдруг интересуется как у меня школа? Как у меня вообще что-то? Как всё?

Да, она живёт со мной уже второй месяц, и если сначала я был рад, что мы вместе, то сейчас с каждым днем меня всё больше напрягает её общество. Потому что мне надоело слушать какой урод мой отец, какая тварь мать Селены, как несправедлива жизнь и как сильно они будут жалеть о том, что сделали, потому что законы кармы они такие.

Жесть. Пока я вижу законы кармы, от которых страдаю я. Даже не маман! Ей, по-моему, вообще доставляет удовольствие быть в роли брошенной жены, страдалицы. А что? Батя оплачивает её жизнь, как и раньше.

Что она потеряла? Шикарный дом? Так отец пообещал купить ей нормальное жилье, какое она захочет. Статус жены чиновника? Ну, так она теперь всем сообщает, какой у неё шикарный статус свободной женщины.

Нет, я понимаю, что всё это, скорее всего напоказ. Нифига её не устраивает свобода. Но… на самом деле меня уже утомило выслушивать её претензии к мирозданию, и я резко высказался на эту тему, сообщив, что, если она не закончит меня доставать я перестану с ней разговаривать.

Я думал, пройдет немного времени и будет полегче.

Ни хрена. Меня бесит всё… просто всё.

Больше всего бесит несчастный вид Селены. И счастливый тоже! Она, твою ж… даже улыбается! Улыбается, блин! А я…

О, нет, я тоже делаю вид, что у меня зашибись как всё хорошо. Ну, на самом деле, кое-что хорошо.