Ты мне судьбой обещан был

Лиза была горда собой и в глубине души твердо верила, что совершила настоящий подвиг. Комната сияла, как карамелька. Места общего пользования приобрели пусть и не европейский, но довольно приличный вид. Поздно вечером усталая, но довольная до невозможности личными победами на ниве домашнего хозяйства, Елизавета села пить чай на кухне. Она имела полное право попить чайку в полное удовольствие и завалиться в койку с чувством глубокого удовлетворения. Квартира стала похожа на нормальное жилое помещение, и это была ее личная, пусть и небольшая, победа. Кому-то покажется, что это малость житейская и незначительная, но она-то знает, что все сделала сама. С тюрбаном из полотенца на голове, Елизавета с наслаждением потягивала из большой чашки свежезаваренный чай. Какое счастье чувствовать себя взрослой, независимой и самостоятельной! Она и подумать не могла, что пить чай после трудов праведных в полном одиночестве – полный кайф и истинное наслаждение. Вступление в самостоятельную жизнь оказалось не столь болезненным, как представлялось когда-то. Мышцы немного постанывали от усталости, но как же хорошо было на душе! Красота. Полная свобода – отличный подарок судьбы, помноженный на смелость и личную инициативу.

Умиротворение и чувство полной гармонии нарушил странный звук: то ли почудилось, то ли на самом деле открылась входная дверь. Шкала настроения от «замечательного» мгновенно рухнула до «настороженного». Никто не звонил и не стучал, но дверь точно открылась, там давно петли рассохлись. Она дома одна, с удовольствием пьет чай, и вдруг какой-то неизвестный спокойненько открывает дверь своим ключом и проникает в квартиру! Хорошая история! Только она решила реализовать свое заслуженное право на вечерний отдых, как начались странные сюрпризы. Елизавета вскочила со стула, метнулась к дверному проему и опасливо высунула замотанную полотенцем голову из кухни в коридор. Она еще не знала, что будет делать, сердечко колотилось в груди от страха, как заячий хвост. Как любят говорить необразованные недоросли современной эпохи, перед ней предстала картина Репина «Не ждали». В прихожей горел свет. На пороге неуклюже, но с уверенностью хозяина топтался мужичина солидной внешности, вел себя по-хозяйски, не стеснялся. Интересно, это кто? Неужели кто-то из плеяды дальних родственников оказался настолько предусмотрительным, что заказал себе дубликат ключа, чтобы не беспокоить московскую родню понапрасну? Есть еще вариант. Это вполне может быть ее сосед. Последний раз она видела его, когда была ребенком, и совсем не запомнила. Мужик снял с плеча огромную дорожную сумку и не долго думая бросил ее на пол с высоты своего двухметрового роста. Сумка с грохотом рухнула на пол и аккуратненько легла на бок. Мужик поднял глаза и нисколько не удивился, увидев Елизаветину голову с вытаращенными глазами.

– Привет, ты кто? – басисто прогудел небритый великан.

– Я Лиза Чернявская, – дрожащим голосом ответила девушка, не выходя из кухни. Так и стояла. Тело на кухне, голова в дверном проеме. Поза еще та, комичнее не бывает. Какой кульбит не исполнишь от страха! Лиза вытянула трясущуюся руку и пальчиком указала на дверь своей комнаты:

– Вот это моя комната. Я там живу.

– А-а-а, привет, соседка. Меня Андрей зовут, если не помнишь. А вот эта комната принадлежит мне, чтоб ты знала. – Мужик толстенным пальцем, больше напоминающим аппетитную сардельку, указал в противоположную сторону. – Чего дрожишь, замерзла или меня испугалась? – Сосед хохотнул так, что Елизавета содрогнулась. Фильм ужасов какой-то!

Она совсем упустила из вида, что проживает в квартире не одна, к большому сожалению. Но то, что сожаление окажется таких невиданных габаритов, она не подозревала. Закружилась, завертелась – и забыла про соседа. А он взял и заявился в самый неподходящий момент. Хмурый, неприветливый, грубый, заросший щетиной, толстый, человек-гора из страшной сказки. Елизавета, конечно, знала о существовании другого жильца, но, во-первых, помнила его довольно смутно, во-вторых, ей некогда было думать о соседе. Ремонт – дело хлопотное. Суматошное время переезда, заботы о благоустройстве дома заставили ее забыть о жильце, который, собственно, имел право проживать на этой жилплощади точно так же, как и она.