Ты мое дыхание

— И ты «совсем забыла»? Вера, а то, что это твоя работа, тоже забыла? — почему-то был уверен, что сразу о звонке Рогачева она не сказала сознательно. Не тем человеком была, чтобы о чем-то забывать. Вот только какую цель преследовала, оттягивая время?

— Я отвлеклась на бумаги. Простите, Матвей Николаевич! — она выглядела так правдоподобно виноватой, что я почти поверил. Да и какой был смысл выговаривать ей сейчас, продолжая терять время.

— Закажи ланч, — Рогачеву я позвоню из машины, а с самой Верой разберусь потом. Сейчас было куда важнее поскорее закончить дела и добраться до Ники.

— Расскажи-ка мне, Матвей, как дела у вас с Романовой? Сработались? — Олег Евгеньевич не стал ходить вокруг до около, сразу задав вопрос, стоило мне только набрать его номер. А я слишком хорошо помнил привычки своего преподавателя. Он ни за что бы не позвонил из праздного любопытства. Беспокоился о том, как его подопечная? Или за его вопросом стояло что-то большее?

— Вполне, — отозвался я, стараясь говорить как можно более ровнее. Она ведь просто моя сотрудница. Временная. Так должны думать все до единого, включая Рогачева. Особенно Рогачева, учитывая его способности читать между строк. — Думаю, что у нас все получится.

Он отчего-то рассмеялся, заставляя меня напрячься. Никогда не удавалось угадать, что кроется за его в общем-то простыми действиями, и сейчас я тоже был в недоумении. Что смешного в моих словах? Но выяснять это — значит, давать ему лишние поводы для подозрений, чего я, разумеется, делать не стал.

— У меня к тебе просьба, — Олег Евгеньевич помолчал. — Ты ведь сохранил свою старую курсовую? Которую сдавал мне на последнем курсе?

Я взглянул на светящийся экран телефона, вслушиваясь в монотонные звуки голоса в наушниках. Автомобиль несся по шумному проспекту в потоке других таких же машин, город вокруг гудел суетой наступающего вечера, а мне показалось вдруг, что я совсем не здесь нахожусь, а ступаю по берегу залива. Прибой касается утопающих в песке босых ног и что-то тихо нашептывает. А вдалеке я вижу едва различимый силуэт. Разметавшиеся от ветра волосы, стройную фигуру, полупрозрачные легкие одежды. Не могу рассмотреть лица, но знаю, что оно прекрасно. Чувствую сердцем, что наконец-то дождался ее.

— Матвей? — голос Рогачева вырвал меня из мира грез.

— Да, конечно, Олег Евгеньевич, — я вздохнул, возвращаясь в реальный мир. — Конечно, сохранил. А почему вы спрашиваете?

— Хочу, чтобы теперь ты оказал мне услугу. Баш на баш, как говорится. Я выдал Романовой ту же самую тему. Покажи ей свою работу. Списывать не давай, но пусть почитает, что ты насочинял тогда.

Я задумался. Именно это и собирался сделать, но ему-то зачем было предлагать мне такое? То, что Рогачев делает это не просто, я не сомневался, вот только мотивов его совершенно не понимал. Какой-то пазл никак не хотел вставать на место, и оттого цельная картинка не складывалась.

— Сделаешь? — уточнил Рогачев.

Я припарковал машину на стоянке у ресторана, где Вера заказала ланч, и на мгновенье прикрыл глаза, прислушиваясь к собственным ощущениям. Доцент откровенно манипулировал, но это, как ни странно, не напрягало, скорее, интриговало, заставляя искать ответы на незаданные вопросы.

— Конечно. Сегодня и отдам.

— Вот и отлично, — преподаватель снова засмеялся, удивляя меня еще больше. Что-то определенно ускользало от меня, дразнило, находясь где-то совсем близко, но оставаясь недоступным для понимания. Я попрощался с Рогачевым, отключая телефон, огляделся, пытаясь собраться с мыслями, и наткнулся взглядом на цветочный киоск. Вспомнил вдруг о том, как много раз представлял Психé на постели, усыпанной лепестками роз. Темно-розовыми, как ее сладкие губы. Как затвердевшие от моих ласк соски. Подошел к магазинчику, выискивая среди множества цветов тот самый оттенок. Интересно, а Нике нравятся розы? Я понятия об этом не имел, но, кажется, пришло время проверить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она меня не ждала. И совершенно не обрадовалась. Скорее, наоборот, показалось, что мое появление напрягло ее. Ника растерянно застыла в дверях, переводя взгляд с моего лица на розы, которые я сжимал в руках.

— Это мне? — спросила недоверчиво, заставляя меня улыбнуться. Кому же еще они могли предназначаться, если с этим букетом я заявился к ней домой? Дождавшись подтверждения, осторожно забрала цветы и поднесла их к лицу. Понюхала, даже тронула губами, будто не веря. Это было почти смешно, но мне и в голову не пришло засмеяться. Вместо этого я зачарованно смотрел, как шевелятся ее губы, едва касаясь тонких, хрупких лепестков. Все оказалось именно так, как представлял себе: нежные розы почти сливались по цвету с губами девушки. Мне немедленно захотелось проверить, угадал ли я с еще одним цветом. При одной только мысли об этом кровь прилила к паху, а собственные губы начало саднить от желания прикоснуться к ее рту и груди.