Ты мой закат, ты мой рассвет

Например, что никогда не нужно пытаться быть хорошей для всех — это попросту невозможно. Никогда не нужно влезать между матерью и сыном — это нечестно по отношению к женщине, которая отдала ему свою жизнь. И никогда не нужно пускать склоки через порог.

В семье Воскресенских–Сталь это первая и самая важная традиция: наш дом — наши правила. И нечего переигрывать.

— Ты в курсе, что очень сексуальная с этими косичками? — Антон заходит на кухню, пяткой пинает дверь, чтобы запереть нас ото всех, чуть не силой отнимает чайник и поворачивает к себе лицом. Целует так, что голова кружится: сильно, горячо, громко крича, что как только родители уедут — мне несдобровать. — Мать Асю берет, ты не против?

— Неа, — улыбаюсь ему в губы, и обнимаю за талию, потихоньку перебираясь к нему на ступни, чтобы быть хоть чуточку выше. Трусь об колючий подбородок и морщу нос — так это приятно и щекотно одновременно. — Но мои тоже хотели…

— На следующие выходные — твои, идет?

— Это ты у нас тещин любимец — ты ей и скажи.

Он довольно задирает нос, потому что очень гордится тем, что у него есть вся любовь и восхищение моей матери, и бесконечное уважение моего отца.

Антон собирает что–то сказать, а потом вдруг спохватывается, чертыхается и, схатив меня за руку, тянет из кухни.

— Что горит? — пытаюсь пошутить я, пока муж, паровозом. Прихватывает ве наше семейство и приказным порядком тянет и всех на улицу.

Лето в этом году теплое, а сегодня день вообще на зависть солнечный и почти тридцать градусов, что для нашей местности вполне себе редкость.

— Очкарик, я же тех рыбин купил!

— Рыбин? — не сразу понимаю я.

— Ну тех карпов в пятнах, помнишь? Ты хотела.

Пока пытаюсь вспомнить, о чем речь, оказываемся на улице, около маленького пруда, вокруг которого у нас целая зеленая красота с горками, деревцами и кустиками.

Муж командует всем стоять тут, уходит куда–то за дом и возвращается с большим пластиковым контейнером, который несет сразу в двух руках. Ставит на пол, снимает крышку с довольным видом.

Это же карпы кои!

Я же просто…

— Антон… — Прикрываю рот ладонью. — Ты где их нашел?

Он приподнимает брови, мол, не то ты спрашиваешь и не то делаешь.

Пока наши родители обсуждают все это, Ася успевает перебраться ко мне на руки.

Присаживаюсь вместе с ней, ловлю — пусть и не с первого раза — маленькую рыбку с большой оранжевой головой. Она бьет хвостом и громко хлопает жабрами. Ася сначала удивленно таращит на нее карие глазенки, а потом восторженно пищит.

— Ася, папа купил нам большой аквариум, — говорю ей, и дочка тычет пальцем в блестящий бок рыбки. — Давай выпустим ее в воду вдвоем, хорошо?

Антон смеется и успевает поймать Добби, пока наш белый деловой «мужик с огромными яйцами» лезет лапой за добычей.

Мы выпускаем всю рыбью стаю.

Смотрим, как они быстро исследуют новый «дом».

Антон становится рядом, обнимает меня сзади и устраивает голову на плече, чуть прикусывая за ухо, как делает всегда, когда ему хорошо и уютно.

По–домашнему.