— А вдруг он соврал? Может это он устроил взрыв? — не теряла я надежды, на то что они просто всё не так поняли.
— Да конечно, чтобы остаться без работы, да? В этот же день я поехал на разборки к твоему деду, и он не стал оправдываться, а лишь начал предлагать деньги.
— Почему вы не обратились в полицию? Чтобы он ответил за содеянное.
— Милочка, у твоего деда на тот момент уже всё было схвачено, он тогда уже был большим человеком, и раздавал деньги налево и направо. Мне никто не поверил, доказательств не было, а слова моего работника ни чем нельзя было доказать. Вдруг он это придумал, вот и всё. Я тогда хотел спалить и его машины, но попался и твой дед сказал, что если хоть одна машина у него сгорит, я очень сильно пожалею. — глаза Иосифа покраснели от злости, а руки были сжаты в кулаки. — Потом я завязал со всем этим бизнесом и начал заниматься строительством. Когда Серафим увидел во мне силу, и когда у него появилась своя семья, он начал бояться и постоянно переезжать с одной страны в другую. А под старость лет совсем обезумел, как мне кажется. И тогда я понял, он очень боится моей мести. Сейчас я хочу лишить его бизнеса, наконец-то забрать то, ради чего он переступил черту человечности.
И я поверила. Поверила мужчине, которого увидела в первые в жизни. Потому что та жизнь, которой живёт моя семья нельзя назвать нормальной, мы всё время как будто от кого-то убегаем и прячемся. От всей правды мне становилось плохо. Слова Иосифа эхом отдавали в мой голове «погибли люди», «погибли брат и сын». Всю нашу жизнь, нас защищал от опасностей, человек, который сам вёл криминальную жизнь. Вся еда, развлечения, одежда, учеба, всё куплено на деньги, заработанные на крови других людей. Чем больше я в это вникала, тем хуже мне становилось.
— Ладно, ей нужно это всё принять. Пойдём, Дамир, проводишь меня. Я ничего не сообщал твоему деду, он сам ко мне пришёл. Сразу понял, где его внучка. И знаешь что, он ещё не согласился отдать его бизнес. Вот как оказывается он дорожит тобой. — посмотрел он на меня жалостливым взглядом.
— Идёмте. — позвал его Дамир, глядя на меня с состраданием, от этого взгляда становилось ещё хуже.
Глава 3. Надежда на спасение
Новая информации о том, что дедушка не побежал переписывать свой бизнес на Иосифа меня ввела в полнейшее бешенство и истерику. Я начала громить всё вокруг, хоть особо-то и нечего было. Всё постельное одним рывком я выкинула с кровати, стул полетел в окно, стол со злости я уронила, не ожидая от самой себя такой силы, и даже книгу и ту разорвала, не жалея. А потом обессиленная упала среди комнаты и зарыдала, слёзы давили, дыхание перехватывало. Хотелось просто раствориться и не чувствовать этой боли и обиды. Мои рыдания прервал Дамир, который беззвучно сел рядом со мной, я даже и не заметила, когда именно он вошёл.
— Малышка Адель, ты зачем тут всё разнесла? Еще и книгу порвала, она то в чём виновна? — голос его в этот раз звучал мягко, всем меня стало жаль, даже моим похитителям, но не дедушке.
Расплакавшись ещё больше, я прижалась к нему, обняв за пояс, уткнулась в грудь. Разум отключился и хотелось, чтобы меня пожалели: без разницы кто, просто хотелось заботы. Тело Дамира напряглось, он явно не ожидал такого жеста, да я и сама не осознавала, что делаю. В этот момент очень я нуждалась в поддержке, которой к сожалению так и не получила, его руки не легли мне на спину, он не погладил меня по голове, не сказал ничего, чтобы меня могло успокоить, Дамир просто сидел неподвижно.
Мне стало стыдно за свой поступок. Я совсем обезумела? Обнимаю мужчину, благодаря которому сижу в этой клетке. Зачем я унижаюсь? В это же мгновенье я отстранилась и подошла к окну. Хотелось спрятаться ото всех и забыть весь этот кошмар.
— Адель? — почувствовала я за спиной медленное приближение Дамира.
— Ты можешь меня оставить? И попросить, чтобы никто ко мне на заходил и еду не приносил. Я не хочу никого видеть, хочу побыть одна. — изо всех сил, сдерживая слёзы произнесла ему.
— Хорошо. — снова этот голос, полный безразличия.
Он немного помедлил, но всё же ушёл, не сказав больше ни слова. А на что я рассчитывала? Что, человек, для которого я лишь его очередной заказ будет стоять и жалеть меня, совсем ненормальная.
Дамир