Ты моя, девочка! (СИ)

Я обещала его не прощать. Обещала не подходить близко, не трогать, не чувствовать, как он мне нужен. Меня тянет к нему, как к запретному плоду. Нельзя Женя, нельзя быть такой зависимой от него. Он делает больно каждый раз, когда доверяюсь и расслабляюсь. Когда думаю, что между нами даже вода не прольётся, но всё заканчивается иначе — я падаю и разбиваюсь.

— Жень, — звериный рык и он прижимает меня к стене, — Женя… Я не железный… — задыхаемся, отрываемся друг от друга, когда не хватает кислорода.

Я не даю возможности отстраниться, впиваюсь ногтями в его шею и сильнее прижимаю к себе.

Бешеная страсть.

Провожу рукой вниз — с плеч до ремня его брюк, слыша его безумный рык. Да, нам хорошо вместе, но в то же время опасно. Он — непростой человек. У него много врагов, из-за которых мы потеряли нашего малыша. Но я уверена, Алекс отомстит им, преподаст им урок, хоть и это уже ничего не изменит.

Потихоньку расстёгиваю пуговицы его рубашки, гладя каменную грудь.

Чёртова химия!

Меня уносит в космос. Я действительно стала зависимой. Он словно наркотик и его постоянно мало. Не хватает.

Я избегала мужа, пряталась. Не хотела быть с ним. А от Алекса не убежать, да и не хочется.

— Успокойся, — шепчет он, — Жень не сегодня.

Он придерживает мои кисти руками, запрещая его трогать. Велит остановиться. Но почему?

— Хочу… — не слышу своего голоса, — Отпусти…

— Нет, Женя. Точно не сегодня. Не хочу, чтобы ты наридумывала себе всякую ерунду. Повернись, цепочку…

— Козёл! — не даю возможности договорить и поворачиваюсь попой к нему и резко прижимаюсь, чувствуя его вздыбленный член. Вот так вот, Алекс! Не хочешь, так не надо!

— Ах, чёрт! — очередной рык, но он сдерживает себя. Надевает на мою шею цепочку и слегка целует за ухом обжигая кожу и всё больше меня заводя.

Ладно, пусть не сегодня, но завтра ты от меня не убежишь, Алекс! Я тебе обещаю!

Глава 30. Безумная страсть

Утро начинается с нежных прикосновений. Моих. Я целую каждую морщинку на его лице, щеки, глаза, нос. А он притворяется спящим, хоть я чувствую, как напрягаются его мышцы.

Вчера он упорно отказался быть со мной. Наказывал. Доказывал, что я нужна ему не только ради секса. Говорил, я важна. Ценна. Желанна. Любима. Я единственная, в ком он нуждается.

И как же это, чёрт побери, приятно!

Алекс кремень.

Не двигается. Не торопится. А я всю ночь не спала, хотела его безумно. Соблазняла, упираясь попой в его вздыбленный член, когда он повернув меня спиной к себе, обнял за талию. Он все равно не поддался! Да, мы спали вместе. В обнимку. Но, Боже, кроме поцелуев ничего не было между нами. Он не позволял!

— Алекс, — шепчу ему в губы. Я уверена, он не спит, — Тебе на работу пора.

Мне интересна его реакция. На работу он точно опоздает, потому что я его не отпущу. Не сегодня.

— Не ври, — улыбается и открывает глаза, а я пропадаю в тёмных омутах. — Я знаю который сейчас час. Ты всю ночь не дала мне спать, ведьма.

Он целует меня в лоб и снова прикрывает глаза. Вот же ж..! Специально провоцирует!

— Алекс! Если ты меня прямо сейчас не трахнешь, уйду к маме и больше не приду! А ты…

Поднимаю голову и рявкаю сквозь стиснутые зубы, но он не даёт договорить, впивается в губы долгим, властным поцелуем. Он терзает мои губы, царапает кожу трёхдневной щетиной. Его язык проникает в мой рот. Изучает. Подчиняет.

Резко поднимает меня за талию и кладёт спиной на свою грудь. Поглаживает мой живот, медленно поднимаясь вверх. Разум плывёт напрочь, мышцы внутри ноют требуя большего. Хочется потереться об него, скользить вверх вниз, но я терплю, жду, когда он начнёт проявлять инициативу.

Его губы скользят по плечам. Прикусывает кожу, затем целует то место.

— Ты не понимаешь? Я умею сдержать себя, но ты прям… — рычит, мочку уха присасывая.

Его рука скользит между ног. Моё бельё давно влажное и сейчас он это почувствует. Он вытворяет со мной невыносимые вещи. Опытный хищник. Не хочу думать, что у него было много женщин. Совсем не хочу. Теперь я единственная и других не будет, как сказал сам.

— Влажная, — довольно рычит, трусики с меня стягивая, — Моя.

Веки тяжелеют, глаза сами собой закрываются. Я всю ночь вертелась туда сюда, лишь бы его каменную сдержанность сломать, но себе хуже сделала.

Рука скользит и дотрагивается до сокровенного места. Радужные круги и фейерверки перед глазами, нестерпимый жар внизу живота вынуждают пригибаться навстречу. Палец входит в меня, но этого мало.

Удовольствие огнём проливается по венам и скручивает всё тело в узел.

Мне хочется ещё глубже, на той глубине, где палец не достанет. Глубокий стон вырывается с моей груди, когда он вытаскивает палец с меня и входит заново.

— Чувственная. Страстная, — его вторая рука сжимает мою грудь до боли. До чертовски приятной боли. Горячий язык скользит с шеи до плеч. Он вытворяет со мной невероятное, вынуждает прогибаться с каждым его движением внутри меня. Мерзавец умеет доставлять удовольствие и я лечу в облаках от наслаждения.

— Не мучай меня, Алекс, — стону, извиваюсь, но он меня не слушает, медлит.