Ты моя, Эмилия (СИ)

- И ты сам не сможешь, - наклоняется поближе к огню Волдо. Пламя костра рисует на его коже причудливее блики, делая выражение лица пришельца слегка пугающим. - Там энергия в минус ушла. Я тебе тоже нужен. Без меня ты провозишься дня два-три, а вместе мы и за день управимся. Или ты подвергнешь ее дочь дополнительной опасности? Ведь вы же за ней собрались?

В этот момент я и сама не замечаю, как вцепляюсь пальцами в руку Дориана, от волнения стискивая ее изо всех сил.

— Ладно. Но только рискни где-то нас обмануть и подставить, из-под земли вытащу, - даже не поморщившись от моих ногтей, впившихся в его ладонь, спокойно заявляет герцог.

— Понял я, понял, - поднимает руки вверх мужчина, а я, наконец, разжимаю пальцы, выпуская весьма помятую длань Дориана.

На этих словах Волдо отворачивается и, завернувшись в плащ, преспокойно засыпает.

Облегченно вздыхаю и снова чуть не забываю осмотреть рану герцога. Только теперь сделать это проблематичнее, и намного.

— Дориан… — тихо шепчу, чтоб не разбудить пришельца. — Мне нужно… Нам нужно поговорить. Наедине.

Колчестер, окинув меня заинтригованным взглядом, беспрекословно поднимается, а я вместе с ним, подхватывая небольшую сумку с лекарствами. Как только мы скрываемся за деревьями, тут же поворачиваюсь к нему и прошу показать мне рану.

На самом деле я отчаянно боюсь увидеть что там. Мы не проводили нужных процедур уже очень и очень давно, хотя и Колчестер не высказывал никаких жалоб. Да только с него и промолчать станется.

Бинт легко соскальзывает с плеча и обнажает поверхность укуса. С минуту я удрученно смотрю на следы от зубов и некроз, не веря глазам. Это что такое?

Нет, Колчестер не исцелился чудесным образом, и повреждения видны отчетливо. Вот только повреждения ли? Кожа ровная, гладкая и… бледная до синевы. Дотрагиваясь пальцами, чувствую легкое оцепенение и холод. Температура явно ниже, чем должна быть у живого человека.

— Дориан? Я не знаю, что это? Такое вижу впервые… — смотрю на него ошалевшими глазами, а он в это время скрупулезно изучает свое плечо.

— Я так думаю, что перевязки нам больше не нужны, — спустя минуту заключает он и, освободив руку от остатков бинта, натягивает рубашку.

— Наверно, не нужны, - соглашаюсь, сматывая полоску ткани в аккуратный рулон. — Но понаблюдать все же стоит.

Что же это так подействовало на болезнь? Новые лекарства? Или то, что Колчестер не совсем обычный человек?

— Дориан, — положив бинт в сумку, выпрямляюсь и ловлю его взгляд, — А много таких как ты…

— Каких? Укушенных? - хмыкает его светлость.

- Нет, тех, у кого есть волк, - слегка замявшись, уточняю. - Из тумана

— Нивл? Нет не много. Я и Габриэль, - он, чуть склонив голову на бок, принимается внимательно меня рассматривать.

- Может, в этом дело? - осторожно предполагаю, краснея от его пристального взгляда. -То, что ты умеешь призывать нивла.

- Я не просто умею призывать, - снисходительно улыбается его светлость. - Он это я. Я вижу его глазами, управляю им, думаю. Это часть меня, часть моей души, моей сущности. Умрет нивл, умру я. И наоборот…

— Но почему другим нельзя знать об этом? - не то, чтобы я собиралась рассказывать. Просто любопытно.

- Потому, что это неправильно. Мы противоестественны для этого мира, - его рука тянется к моей щеке и, осторожно поглаживая, убирает мне за ухо прядь волос.

— Но откуда же вы взялись тогда?

Стараюсь не обращать внимания, как при этом замирает у меня в груди и щеки опаляет жаром.

— Эми, сейчас не время и не место это обсуждать, - слегка улыбнувшись, легонько щелкает меня по носу мужчина. - Когда-нибудь я тебе обязательно все расскажу. Обещаю. Но сейчас нам уже пора возвращаться.

Беспрекословно слушаюсь герцога и иду в сторону поляны, стараясь не думать о том, что это сейчас было и как к такому мне относиться. Там, уже устроившись возле костра, который мы так и не гасим по какой-то причине, ныряю в сон, уже не видя, как Колчестер, удобно умостившись на бревне, готовится караулить всю ночь, то ли лыкасов опасаясь, то ли не доверяя нашему гостю.

Весь следующий день до обеда я провожу на коленях у Колчестера. Его светлость любезно пожертвовал мою Джинджер Габриэлю, аргументировав это тем, что Волдо гораздо лучший наездник, а я к тому же еще и поранилась. В ответ на предложение пришельца, чтобы я ехала с ним, раз уж мне так бередит душу разлука с лошадкой, герцог лишь скрипит зубами и забрасывает меня в седло своего черного монстра. Псих какой-то. Ей Богу!

К стенам города мы подъезжаем как раз аккурат к полудню. Ворота распахнуты и словно приглашают нас войти. Первым принимает это невербальное приглашение Габриэль, за ним уже двигаемся и мы. Улицы пустынны, то тут, то там валяются разные позабытые или выроненные впопыхах вещи. Бездушным они ни к чему, и так и остаются лежать на брусчатке. Наша улица недалеко от ворот, и мы сразу направляемся к дому Мари и Мади, даже не спешиваясь. Теперь-то это уже не важно, вряд ли два всадника помешают “оживленному” уличному движению.