Ты моя, Эмилия (СИ)

- На тот раз химера не сбежит, - мрачно отвечает дочь, которой явно пришлось не по вкусу, что посмели усомниться в ней и ее питомце. - Он очень умный.

Внимательный взгляд Дориана буквально впивается в мою дочь, и я инстинктивно закрываю ее собой. И так уже хватает откровений между нами. Тем более, что к разговору весьма заинтересованно прислушивается Волдо, хоть и делает вид, что увлечен наблюдением за улицей сквозь щель между досками законопаченного окна. А этот Волдо та еще темная лошадка и доверять ему естественно я не собираюсь, несмотря на его героический поступок.

Герцог, правильно истолковав мои телодвижения, отводит глаза и, хлопнув Габриэля по плечу, выходит из комнаты. Тот отвлекается от созерцания улицы и тоже спешит в прихожую. На все про все у мужчин остается полдня, и мы очень надеемся, что их хватит для возобновления работы портала.

Когда за ними закрывается дверь и шкаф снова устанавливается на место, я облегченно вздыхаю, ибо доселе даже не подозревала, как была напряжена в присутствии Волдо. Остаток дня я ни на миг не отпускаю Есению от себя, словно боюсь, что стоит мне только выпустить ее из виду, как случится что-то непоправимое, что-то страшное. Даже, когда помогаю Мари готовить ужин, Сеня находится с нами на кухне и играет с Химерой, уча его давать лапу в обмен на лакомство. Расстаюсь с дочерью, когда уже приходит время укладываться спать. Ночуют они, оказывается, в подвале, где установлены несколько походных коек, пара стульев, стол и напольные светильники с портативными магзарядами, напоминающими наши батарейки.

— Так спокойнее, — отвечает Мари на мой вопросительный взгляд, и я понимаю, что она права. В подвале отсутствуют окна как таковые, а вход запирается на массивную дубовую дверь. И хоть данная предосторожность в заколоченном доме кажется бессмысленной, но я понимаю, что поступила бы точно так же. А ведь на смену бездушным еще не пришли мародеры, которые, как правило, не заставляют себя долго ждать и являются, как только угроза попасть в лапы зомби становится не настолько острой.

Старички и дочка засыпают быстро, утомленные дневными волнениями и эмоциями. Первой сдается и начинает сладко посапывать Есения. Мари и Мади чуть позже, сразу же после моего рассказа о том, что случилось с беженцами и подробного пересказа, как мы добирались сюда. В присутствии дочери я сглаживала острые углы и не описывала самые пугающие моменты. Само собой, что о нивлах Дориана и Габриэля не упоминаю даже и словечком. Все же обещала хранить тайну.

Механические часы наверху уже бьют полночь, а мужчины все не возвращаются. Я беспокойно мечусь из угла в угол, порой выглядывая сквозь щель на улицу, но без фонарей, которые теперь разбитыми окошками щерятся в свете тусклой луны, мало что видно. Дальше нескольких шагов и не разберешь, не говоря уже об улице за забором.

Несмотря на волшебных нивлов, я переживала и за починку портала, и за жизни самих мужчин. Волки чуяли лишь лыкасов, но не бездушных или зараженных лисмой животных. С Дорианом могло случиться что угодно. Снова же, мародеров никто не отменял, а прилично одетый джентльмен на улице пустынного города может показаться легкой добычей, даже если таких джентльменов двое.

А потом вдруг в голову приходит мысль о добросовестности намерений и самого Волдо, не зря же ему не доверял Колчестер. Мы были нужны Габриэлю, чтобы зарядить портал. А если портал заряжен, то Дориан и без надобности. Вдруг Белый волк что-то с ним сделал, да и преспокойно свалил, куда ему надо… Или ничего не сделал, а у герцога снова начались проблемы с раной…

Не знаю, до чего бы я еще успела додуматься, но едва слышный в ночной тишине скрип калитки и шум шагов отвлекает меня от переживаний. В ту же секунду приникаю к окну и замечаю мужчин, спешащих к дому. Я уже готова кинуться ко второй двери с противоположной стороны дома, чтобы их впустить, как и обговаривалось ранее, поскольку там не шкаф, а тумба и кресло, подпирают створки. Их я могу и сама отодвинуть, также и открыть массивный замок и тонкую металлическую сетку, которая раньше служила простой преградой для шастающих по двору животных, а теперь является дополнительным бастионом на пути бездушных. Но останавливаюсь, зацепившись ногой за угол стола и больно ушибив палец. Закусываю ладонь, чтобы сдержать чуть не сорвавшийся с губ возглас и невольно прислушиваюсь. Мужчины тоже замирают как раз почти напротив окна, желая, видимо, продолжить разговор, который вели по дороге. Хотя сам разговор больше напоминает спор. И довольно-таки ожесточенный.

— Ты глупец, Дор, — шипит Габриэль настолько тихо, что я буквально прилипаю ухом к щели между досками. — Если не понял, что Дейму не очень пришлись по душе твои расспросы и вмешательство во внутреннюю политику.

Дейму? Вмешательство? Пытаюсь даже не дышать, старательно навострив уши и полностью забыв о поврежденном пальце.

— Это ты глупец, если решил, что я поверю тебе, - чуть ли не рычит герцог в ответ. - Не смей становиться между мной и братом.

Дейм - это король Деймон что ли?