Ты моя, Эмилия (СИ)

— Ого! — вместе с моим хихиканьем восклицает Сеня, — дядя черный Дориан, вы тут живете?

Ее восторженный возглас разносится эхом по пустынному холлу, наконец, привлекая внимание озабоченных слуг.

— Ваша светлость! — перед нами, словно из воздуха, возникает строгий дворецкий, который, надо отдать ему должное, даже и ухом не ведет, узрев на пороге горстку оборванцев во главе с собственным хозяином.

Дориан раздраженно машет рукой, призывая того замолчать и не начинать долгие расшаркивания. Видимо терпение у Колчестера закончилось еще минуту назад.

— Что здесь происходит, Карсон?

— Так… — на минуту замирает и даже слегка бледнее мужчина. — Его величество изволили пожаловать.

Величество? Ноги у меня как-то резко подкашиваются, Мари хватается за сердце, Амадеус сдавленно крякает.

— Мой… Дорогой… Младший братец! — на встречу нам, широко разведя руки, из дверей гостиной величественно выступает высокий плотный мужчина средних лет, одетый в простой, но очень качественный костюм из дорогой ткани. Увидев такого на улице, ни за что бы не догадалась, что это глава королевства, мне как-то всегда монархи представлялись разодетые в пух и прах, обвешанные драгоценностями и непременно с короной на макушке. А этот без короны, и перстень всего лишь один поблескивает на пальце. Он тут же заключает Колчестера в крепкие мужские объятья, а потом обводит хмурым взглядом нас.

— Дор, кто это с тобой?

Мы, наконец, отмираем и склоняемся в поклонах разной степени кривоватости и кособокости. После всех перипетий, которые нам довелось пережить, сделать изящные реверансы не получается ни у кого, кроме Сени, мне-то в брюках вообще приходится выплетать что-то среднее между книксеном и поклоном.

— Это, Дейм, мои гости, — ничуть не смущаясь, произносит герцог и представляет каждого из нас. Мы в ответ лепечем общепринятые слова приветствия венценосным особам. Не знаю как Биггсы, а у меня язык во рту еле шевелится и голос вообще от переживаний похож на писк придушенного комара. Я королей вживую не видела никогда. Да я даже президента нашего только по телику и лицезрела.

— Эмилия? — меряет меня заинтересованным взглядом его величество, вызывая непонятное чувство тревоги и настороженности. Он смотрит так оценивающе, так снисходительно, кривовато улыбаясь каким-то своим мыслям, что мне хочется передернуть плечами от отвращения. Появляется ощущение, что меня только что не просто раздели глазами, а и всю ощупали с головы до ног, повторно задержавшись в особо привлекательных местах. Дориан, несмотря на недавно проснувшуюся увлеченность мной, как женщиной, никогда себе не позволял такого.

— Одобряю, братишка! — хлопает монарх по плечу Колчестера. — А я-то уже переживал, что с тобой стряслось. Уехал, не сказал никому ни слова. А он, ты смотри, какую куколку себе отхватил. Я уже давно говорил, что тебе не мешало бы любовницу завести, а ты все работа, работа. У-у-у, хитрый жук!

На этих словах я вспыхиваю, как помидор и только могу, что от возмущения раскрывать и закрывать беззвучно рот, словно выброшенная на берег рыба.

Дориан раздраженно скидывает руку венценосного родственника со своего плеча и цедит сквозь зубы:

— Ты бы за словами следил получше, Дейм. Эми не любовница.

— А кто же тогда? Монашка? Сомнительно… Али ты подался в служители Всевышнего? — хмыкает в ответ его величество. — Нет? Ведь именно эта легкодоступная особа, по словам уважаемой леди Гортензии, тебя соблазнила, предлагая свое тело при каждом удобном случае, а потом ты с ней где-то пропадал несколько дней подряд… Об этом уже весь Ладен болтает, только вот имя твоей новой содержанки пока никому не известно, но это ненадолго, уверяю тебя. И теперь эта «немонашка» собирается тут жить…

— Ваша светлость, — наконец, нахожу в себе силы подать голос и тихо, так чтоб слышал лишь Колчестер, шепчу. — Нам действительно лучше на постоялом дворе остановится.

Ни на минуту не хочу оставаться тут, в компании этого… этого коронованного пошлого хама. Такое говорить обо мне. В присутствии моего ребенка, моих родных… Противно до тошноты. И стыдно… Словно меня в грязь окунули. Словно я и правда такая…

Герцог лишь на секунду поворачивается ко мне, зло блестя глазами и также тихо, но довольно-таки твердо отвечает:

— Нет, Эми. Даже и не думай.

А затем, снова поворачивается к королю и уверенно заявляет:

— Эмилия моя невеста. И я никому, даже тебе, не позволю ее оскорблять!

Глава 31

Не знаю, как у меня хватает терпения и мудрости молча захлопнуть рот, и даже виду не подавать, насколько удивлена всей той чушью, которую мелет Дориан. Еще каких-нибудь лет пять — семь назад, я бы не побоялась и высказала, все, что так неосторожно вертится на языке и самому монарху, и Колчестеру, который меня поставил в столь затруднительное положение, а потом бы, громко хлопнув дверью, удалилась. Не знаю, на какое расстояние мне бы посчастливилось удалиться, публично оскорбив его величество, но пыталась бы я от всей души.