Ты – моя половинка

– Да… Иногда я вспоминаю Локер, – мечтательно кивнула Джемма. Но испытала только тревогу: никакого запаха она не чувствовала. Осторожно, незаметно Джемма постаралась принюхаться. Ничего. Она не чувствовала запаха привычной улицы, автомобильного газа, духов с жасмином, которыми час назад сбрызнула запястья. Ничего!

Джемма приказала себе не паниковать. Переутомилась, или еще что-то…

Но следом стал пропадать слух. Казалось, что звуки, раньше громкие, с каждым днем становятся все тише, все неразличимее.

Умирая от страха быть замеченной Карлайлом, она посетила врача в городской больнице. Проведя исследования, тот пригласил ее в кабинет.

– Видите ли, миссис Хорни… Вы в детстве не ударялись головой?

– Ну, однажды меня сбила машина… Лет в пятнадцать. Я пролежала два месяца в больнице Труро.

– Да, на снимке видны следы старой травмы. Видимо, в ней-то все и дело. Ваши органы чувств получают информацию, но до мозга она не доходит… – В глазах врача было сочувствие. – Что очень странно, потому что за разные функции – я имею в виду зрение, слух – отвечают разные отделы мозга. Честно говоря, я в замешательстве.

– И что, ничего нельзя сделать? – с тревогой, которую она скрывала изо всех сил, спросила Джемма.

– Повреждение было очень серьезное… Можно попробовать поддерживающую терапию, но она только затормозит процесс.

– И постепенно я оглохну окончательно… – Джемма вдруг разозлилась. Ну как же так?! Ее жизнь только началась.

– Возможно, и ослепнете.

Она до вечера бродила по городу. Закат искрился в стеклах домов, в воде широкой реки, в красных облаках. Мимо проходили корабли, кричали чайки. В парковом пруду плавали лебеди. Джемма купила у торговки сдобную булку и долго крошила ее, кидала крошки пригоршнями, и лебеди опускали в воду свои розоватые клювы.

Ей не было страшно. Только грустно, что ее болезнь причинит горе Карлайлу. Но, в конце концов, – это жизнь. Одно поколение стареет, второе приходит ему на смену. Они из разных поколений, пора признать это. Карлайл был ее вечным спутником и до, и после своего рождения. Будет с нею и дальше, хотя теперь ему это доставит не только радость.

Она решила, что, пока есть силы, ни за что не признается в своем недомогании.

По ночам в ее голову шурупом ввинчивалась боль. Но утром Джемма была еще веселее, чем всегда, и так продолжалось ежедневно.

Сначала все шло как обычно, Карлайл много гулял с Энни, ездил знакомиться с ее родителями, просил ее руки. Они вместе строили планы на будущее, как отправятся отдыхать в Локерстоун или в Лондон, к бабушке Кэтрин.

Свадьбу запланировали на следующую весну. Джемма уже прикидывала свадебное платье для Энни и костюм для Карлайла. Ее дети должны быть удивительно красивы в этот торжественный день!

Лето подходило к концу, когда Карлайл заволновался. Он часто вглядывался в Джемму, в ее привычные движения, точные жесты. Что-то было не так, что-то изменилось. Джемма, всегда такая резкая, быстрая, ловкая, теперь двигалась сосредоточенно, настороженно и плавно. Будто с опаской.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – приобнял он ее, когда Джемма, задумавшись, поморщилась и потерла рукой ноющий лоб.

– Да, конечно. Просто устала немного.

– Приляжешь? Давай я уберу посуду.

Джемме не хотелось спать, не хотелось уходить с кухни, ведь они и так виделись с Карлайлом только вечерами. Но в комнату ее прогнал страх, что Карлайл догадается обо всем. Ведь не зря же он это спросил. И не зря он считается самым перспективным студентом факультета…

Теперь вечерами Карлайл приходил домой пораньше. Энни он говорил, что ему надо много выучить, на самом деле какая-то неведомая сила тянула его ближе к Джемме. Он не мог отойти от нее ни на минуту, даже нужда выйти в магазин вызывала тоску.

Больше Джемма не позволила себе в его присутствии ни единого бесконтрольного жеста. Она боялась выдать себя, хотя и знала, что этот день неумолимо приближается. Она села за свадебное платье, боясь, что не успеет его закончить зрячей.

Тринадцатого октября Джемма ждала репетиции спектакля и мимоходом делала зарисовки платьев. У нее было несколько замыслов, и она все не могла выбрать, какое платье больше всего подчеркнет красоту Энни Гамильтон, в будущем Хорни. Как вдруг… Изображение в блокноте помутнело.

Джемма, сердце которой тяжело билось, поморгала несколько раз. Она видела, но сквозь какую-то пелену, контуры предметов расплывались. Джемма поняла, что пришло время сказать Карлайлу правду.

Взглянула на часы, поднеся их к самым глазам. Половина третьего. В это время у него закончилась последняя пара, сейчас он накинет бежевое шерстяное пальто, сшитое ею год назад, попрощается с однокурсниками и придет сюда. Можно подождать, но… Тоска стала невыносимой. Джемме показалось, что если она не прижмет его к груди прямо сейчас, то умрет. Ей так хотелось, чтоб он пришел на помощь, защитил ее, как защищал всю жизнь, заслонил от болезни. Набросив на плечи плащ и обвив шею длинным шарфом, она выбежала на улицу.