Ты моя жажда

Но все эти движения были не только смешны, но и напрасны. Боджинг давно ушел, как сам всего мгновение назад кричал Алесио. К тому же, если его и нужно было искать, то не в спальне любовницы. Дракон был в гостях у Зарины, но дальше гостиной он не заходил. Она не из тех женщин, кто платит наперед.

— Если он ушел, тогда зачем ты его здесь ищешь? — наблюдая за магистром в зеркале, спросила Зарина.

— Я хочу убить этого азиата! — выпалил он, не скрывая презрения к сопернику. — Убить за то, что он осмелился обладать тобой!

Бедняжка Алесио! Он выглядел сейчас таким потерянным и жалким. Взъерошенные волосы, красные от слез глаза и трясущиеся руки, сжимающие оружие. Вид побитого, но взбешенного пса, раньше рассмешил бы Зарину, теперь же просто умилял. Она даже не разозлилась, что Его Высокопреосвященство повысил на нее голос, и вбежал с оружием в ее спальню. На такое еще никто из смертных любовников ни разу не отважился. За всю долгую жизнь Зарины так страстно ее не ревновал даже Маркус в столетия их семейной идиллии.

Довольно улыбнувшись, бывшая жена главы клана Феррат повернулась к своему ревнивцу и поманила его к себе.

— Нет, и даже не подумаю! — капризно завернув надутые щеки, пропищал Алесио. — Как ты могла так поступить с мужчиной, который любит тебя?

Мужчина?! Серьезно? Когда это ее Птенчик вдруг стал мужчиной? Ряса и посох магистра Черных Братьев не прибавляли ему лет. Желторотый юнец, у которого еще и бороды-то нет. Но гордость, с которой он поднимал свой нос вверх, заслуживает особой похвалы. Сдавленный смех Зарины, привлек к себе внимание. Любовник посмотрел исподлобья на сеньору Феррат.

— Иди ко мне, мой Птенчик, — снова позвала она, раскрыв свои объятья.

— Я не Птенчик! — продолжал капризничать Его Высокопреосвященство, набивая себе цену и заигрывая с терпением Зарины.

— Нет, конечно, ты теперь не Птенчик, — хохотнула она, и иронично подметила, — после такой сцены ревности ты мой мужчина. Ну, иди же ко мне, мой мужчина.

Опуская меч со стилетом, Алесио подошел к своей бессмертной любовнице и упал на колени. Обхватив руками ноги Зарины, уткнулся в них и чуть ли не запричитал голосом обманутого рогоносца:

— За что ты так со мной? Я же люблю тебя, Зарина. Никто тебя никогда не будет так сильно любить, как я. Жизни мне без тебя нет, любимая. Ты самая лучшая женщина во всем мире. И я умру, если ты бросишь меня, — потом опомнился и, всхлипывая, добавил. — Нет, не умру. Сначала убью того, ради кого ты меня бросишь. Вот так! — и утерся напоследок рукавом бархатного камзола.

Какой ж он милый мальчик. Особенно сейчас, когда смотрит своими искренними глазками на женщину всей его жизни. За сотни лет у Зарины не возникало желание обратить ни одного из своих увлечений. Наигравшись ими, как кошка с мышатами, вампирша убивала надоевшие игрушки. Но в последнее время, нежившись в объятьях своего Птенчика, она все чаще представляла его рядом с собой в качестве постоянного бессмертного спутника жизни. И даже с неохотой, но признавая, что иногда она скучает по нему. Единственное что останавливало Зарину подарить Алесио вечность был его возраст. Слишком юный, а ей хотелось увидеть, как из мальчишки он превратится во взрослого мужчину. Осталось потерпеть всего лет десять и тогда она сама без клянченья любовника обратит его.

— Алесио, ты единственный мужчина в моей постели, — впервые она не соврала и оправдалась перед тем, кто ее любил.

— Единственный? — осторожно переспросил он, поднимая свои заплаканные глаза.

— Конечно, — заверила она своего обиженного Птенчика и нежно поцеловала. — Сегодня я полностью твоя. Весь день посвящу своему мужчине.

Слова Зарины вернули молодому любовнику уверенность. Не дожидаясь, когда женщина всей его жизни первая сбросит с себя халат, Алесио медленно потянул за край, оголив белоснежные плечики любимой. Припадая к ним губами, поднимался к ее тонкой шее. Чувства, которые он испытывал сегодня к Зарине теплой негой текли по телу, рождая желание нежно обладать возлюбленной. Ему не хотелось играть в пресмыкающегося раба и властную госпожу. Он хотел ее, как мужчина хочет женщину.

— Идем в постель, — поднимаясь с колен и увлекая за собой к ложу, говорил Алесио.

Зарина улыбнулась, расстегивая его камзол. Туда она и намеревалась тащить Алесио.

Как же он изменился за эти месяцы. Из неопытного юноши на глазах превращался в молодого, но уже в дальновидного магистра. Он, как губка, впитывал в себя каждое сказанное Зариной слово, становясь ее пока еще несовершенным отражением. Бессмертная находила в Алесио присущие только ей черты характера. Его Высокопреосвященство не просто удовлетворял свои желания тела с ней, а учился у своей любовницы, как когда-то она училась у Маркуса познавать размытую грань миропорядка в обществе людей и вампиров. Такой необузданной жаждой знаний он заставил Зарину пересмотреть свое отношение к нему. Теперь ее Птенчик не просто увлечение, а что-то более значимое в ее бессмертной жизни. Ее ученик! И пока по всем предметам у школяра отлично.